Английские письма или история кавалера Грандисона

Таковъ-то Кавалеръ Гарграфъ Поллексфенъ. Онъ слъ подл провинціальной Миссъ, и разговорясь какъ надлежитъ сущему волокит, столь пріятно болталъ, что не далъ мн и сказать ему, что не во все дуры въ нашей провинціи находятся. Онъ утверждалъ, что я совершенная красавица; онъ считалъ меня чрезвычайно молодою, вс его похвалы были, правду сказать, довольно нескладны; при всемъ же томъ по виду своему казался онъ удостовренъ въ моемъ къ нему уваженіи.

Я смотрла на него не однократно довольно пристально; а какъ взоры мои съ нимъ однажды повстрчались; то смю уврить, что онъ въ сіе время сожаллъ о бдномъ сердц, которое, какъ онъ думалъ, приводитъ въ смущеніе. Однако я тогда разсуждала, не соглашусь ли я лучше избрать своимъ супругомъ Г. Симпля, естьли необходимо должна буду въ наказаніе за какой тяжкой грхъ, назначить онымъ его или Г. Симпля?

Метрдотель вошедъ тогда сказалъ, что столъ готовъ, и тмъ избавилъ меня отъ большой докуки; а Кавалеръ, по случаю, слъ отъ меня довольно далеко. Во все время обда, онъ много славился, подсмиваясь задумчивому виду и поступкамъ Г. Вальдена, которой часто становясь будто нмымъ, казалось изъявлялъ только презрнія ко всему тому, что не изходило изъ устъ Кавалера. Такое разположеніе объяснялось иногда толь различными кривляніями, что мн не можнобъ было ихъ точно выразить лицемъ. Возвратясь домой я неоднократно передъ зеркаломъ старалась подражать разнымъ корченьямъ Г. Вальдена, чтобъ ихъ теб описать; но вс мои усилія недостаточны были подашь теб хотя малйшее о нихъ понятіе. Можетъ быть заслуживалъ бы онъ нсколько извиненія за т кривленія, коими оказывалъ онъ свое презрніе, естьлибъ оно не было примтно, и естьлибъ не обращалъ въ свое самолюбіе все то уваженіе, которое, какъ онъ мнилъ, отнималъ у Баронета. Однако онъ былъ столь же осужденія достоинъ съ одной стороны, сколько Гарграфъ съ другой. Никогда столь ясно не видла я настоящаго различія между свтское обращеніе знающимъ человкомъ и такимъ, которой выходитъ изъ университетовъ. Одинъ, какъ кажется, ршился не принимать ни въ чемъ удовольствія; а другой усиливается нравиться всмъ и иногда столь отважно, что свой разсудокъ подвергаетъ посмянію. При второй глупости забывалъ онъ первую; а при третій вторую. Но смясь прежде всхъ своимъ колобродствамъ, онъ давалъ намъ свободу предполагать, что он произвольны и то онъ не для иннаго чего съ толикимъ самаго себя забвеніемъ имъ предавался, какъ для увеселенія собранія.

Г. Валденъ, какъ ясно было видно по наморщенному его лбу, при сотрясенія его губъ, изъявляющимъ его презрніе, и по всему его лицу, которое онъ съ принужденностію отвращалъ отъ Баронета, казался раздраженъ всмъ веселымъ видомъ, которой на всхъ гостяхъ усматривалъ, и о коемъ по видимому жаллъ, не различая отъ чего оной происходилъ, какъ будто онъ попалъ въ компанію весьма на ровную. Онъ даже раза съ два заговаривалъ съ Г. Симплемъ, показывая нкое преимущество надъ всмъ собраніемъ, хотя и довольно было видно, что сей молодой человкъ съ большею пріятностію слушалъ забавныя изреченія Сира Баронета, нежели сухія и надушловатыя матеріи ученаго, и что онъ казалось и взорами своими одобрялъ каждое слово Баронетово. вмсто того что потуплялъ оныя съ смущеніемъ въ то самое время, когда Г. Валъденъ, длая ему честь начиналъ съ нимъ разговоръ, какъ съ первйшею особою въ собраніи. Позволь мн, любезная Люція, приложить къ сему одно разсужденіе. Не кажется ли теб чрезвычайно щастливымъ для нашего легкомысленнаго и веселаго пола то, что большая часть мужчинъ, сихъ начальниковъ человческаго разума, не больше насъ разсудительны, или чтобъ выразить оное другими словами, не думаешь ли ты, что излишней разумъ столь же смха достоинъ, какъ и посредственной участокъ глупости? Но я не скажу больше о томъ ни слова. Мой дядюшка конечно бы на меня посердился.

Чтожъ потомъ вышло? Г. Вальденъ не могши боле сносить того, что онъ почти совершенно помраченъ сталъ отъ свтскаго человка, ршился, посл обда, защитить честь своего университета почти открытою ссорою. Онъ весьма искусно обратилъ разговоръ на пользы пріибртаемыя отъ знаній, изъ чего и заключилъ, что ничто не можетъ сравниться съ воспитаніемъ получаемымъ въ университетахъ. Сиръ Гарграфъ разсуждалъ о сей матеріи съ легка т. е. съ остроумною, а иногда и язвительной, насмшкою, которая во все разстроила Г. Вальдена, и имла бы другія слдствія, еслибъ вс гости соединясь вмст ихъ не утишили. Напослдокъ Г. Вальденъ ушелъ съ превеликимъ неудовольствіемъ.