Английские письма или история кавалера Грандисона

Когда готовили намъ чай; то Милади Вилліамсъ подошедъ ко мн поздравляла меня толь знатною побдою, какова была одержана мною надъ сердцемъ Сира Гарграфа. Она примтила, говорила она мн, что въ самомъ жару спора, глаза его всегда обращались на менясъ нкіимъ почтеніемъ и удивленіемъ, и что онъ произнесъ даже нсколько такихъ словъ, кои не могли подать нималйшаго сумннія о его чувствованіяхъ. Миссъ Анциллонъ, которая сидла отъ меня столь близко, что могла слышать слова Милади, и надъ коею Кавалеръ, какъ казалось произвелъ сильное впечатленіе, не мало имла труда присилить свои глаза, чтобъ смотрли на меня съ пристойностію, хотя уста ея, которыя въ самомъ дл весьма хороши, съ усиліемъ поздравляли меня равномрно оными улыбками. Сиръ Гарграфъ, въ то время, какъ мы пили чай, обращалъ на меня все свое вниманіе и тогда примчено, что разумъ его былъ занятъ чемъ-то важнымъ. Потомъ просилъ онъ Г. Ревса войти съ нимъ въ ближній кабинетъ, и тамъ твоя Генріетта была содержаніемъ важнаго ихъ разговора.

Онъ съ начала объявилъ Г. Ревсу, что во многихъ своихъ поздкахъ въ Нортгамтонъ всегда искалъ случая меня видть, да и нын непришелъ бы безъ приглашенія къ Милади Вилліамсъ обдать, естьлибъ не узналъ, что я у ней буду. Онъ свидтельствовалъ, что его намренія честны, какъ будто думалъ что о нихъ безъ сего обнадживанія сумнваться можно; тайной признакъ, любезная моя, того превозходства, которое онъ себ приписываетъ, и того высокаго мннія, которое иметъ о своихъ богатствахъ.

Г. Ревсъ ему отвчалъ, что вс мои родственники поставили себ за правило не мшаться въ мой выборъ. Сиръ Гарграфъ поздравилъ себя съ онымъ, какъ бы величайшимъ щастіемъ, и вскор вошедъ въ собраніе и увидя, что я одна говорю съ Гжею Ревсъ, подступилъ ко мн и въ весьма пылкихъ выраженіяхъ объявилъ, что весьма удивляется премногимъ чрезвычайнымъ и отличнымъ моимъ качествамъ, кои можетъ быть самъ онъ выдумалъ; ибо изчислилъ оныя съ удивительною втренностію. На конецъ просилъ у меня позволенія посщать меня у Г. Ревсъ. Я ему сказала, что Г. Ревсъ властенъ у себя длатъ, что угодно, а я ему никакого позволенія дать не могу. Онъ благодаря меня низко поклонился, какъ будто бы мой отвтъ былъ дйствительнымъ позволеніемъ. Что должно длать женщин съ такими льстецами! Онъ, казалось, искалъ случая возобновить сей разговоръ до своего уходу; но я умла то избжать. Милади Вилліамсъ весьма насъ просила просидть у ней весь тотъ вечор; но Г. и гжа. Ревсъ въ томъ ей извинились. Возвратясь домой Г. Ревсъ мн сказалъ, что я въ Сир Гарграф буду имть весьма твердаго и докучливаго любовника, естъли не стану съ удовольствіемъ принимать его старанія и услуги. Такъ по етому, Сударъ, отвчала я ему, для освобожденія меня отъ его докукъ, вы бы мн совтовали за него выдти, такъ какъ сіе, сказываютъ, и со многими добронравными женщинами случалось.

Пріхавъ домой застали мы у себя Кавалера Аллестриса, которой ждалъ возвращенія Г. Ревса. Онъ человкъ достойной, весьма разсудительной и простъ въ поступкахъ. Лтъ ему будетъ около пятидесяти. Когда Г. Ревсъ разсказалъ ему, какъ мы провели тотъ день; то онъ сдлалъ намъ изображеніе Сира Гарграфа Поллексфена, которое не только способствовало къ дополненію всего того описанія, кое уже ты прочла, но принудило меня почитать его за весьма опаснаго знакомца. увряютъ, что не взирая на веселой и шутливой видъ, какой всегда показывается въ немъ въ компаніяхъ, онъ весьма худаго свойства, зломышленнъ, злобенъ и ничего такого не уважающій, что можетъ его довести къ концу своихъ замысловъ; что онъ уже лишилъ чести трехъ молодыхъ особъ; то въ своихъ длахъ довольно порядоченъ; но и тутъ къ поношенію своему, ибо сколь онъ разточителенъ въ своихъ забавахъ, столь скупъ въ такихъ случаяхъ, когда щедрость бываетъ почитаема должностію. Подумала либъ ты, любезная моя, чтобъ человкъ столь хорошаго вида, столь веселой и столь пріятно одтый, мотъ быть худаго нрава – дерзокъ, злобенъ, да и еще жестокъ? Ибо Г. Аллестрисъ, разсказалъ намъ и другія его дла, доказывающія, что вс сіи качества ему приличны.

Но я не имла нужды въ сихъ свденіяхъ, дабы ршишься не принимать отъ него никакихъ предложеній. То, что я видла, было къ сему довольно; хотя Аллестрисъ, коему Г. Ревсъ совершенно открылся, не сумнвается, чтобъ его намренія были не истинны; при семъ поздравя меня онымъ, прибавилъ, что ему извстна его склонность къ бракосочетанію; тмъ боле хочетъ онъ вступить въ оное, говорилъ Аллестрисъ, что по неимнію наслдниковъ мужеска пола въ его род, половина его богатствъ перейдетъ къ одному весьма дальнему его родственнику, котораго онъ много ненавидитъ, по той только причин, что въ его ребячеств сей честной родственникъ иногда исправлялъ его отъ проступковъ. Впрочемъ Г. Аллестрисъ говоритъ, что имніе его точно такъ велико, какъ о томъ разглашаютъ.