Английские письма или история кавалера Грандисона

Вы замтить можете при второмъ сношеніи, съ какимъ искуствомъ, (и съ какою, правда, честію) Сиръ Карлъ напоминаетъ Клементин озваніи брата, которое даетъ ему право поступать съ нею вольне. Съ какою нжностію повторяетъ онъ имя сестры? Ахъ Люція!и я въ такомъ же смысл ему сестра; онъ привыкъ уже къ такимъ именамъ, а можетъ быть и употребляетъ оныя какъ предохранительное средство противу страсти молодыхъ особъ моего пола; однакожъ я теб въ моей призналась и почти за славу для себя ее почитала. Не сыскали ли и его сестры способа проникнуть мои мысли? Какъ я удивляюсь молчанію Клементины, но въ тхъ обстоятельствахъ, въ коихъ я находилась, былалибъ она скрытне? Какъ хорошо поступала она при второмъ сношеніи, когда скрыла свои чувствованія подъ покровомъ усердія къ вр. Довольно видно, что естьлибъ его убдительныя прозьбы имли какой ни будь успхъ; то она не долгобъ скрывала причину своей задумчивости наипаче когда видла отъ своихъ родителей столько же снизхождевія, сколько я онаго вижу въ моихъ родственникахъ.

Мое сожалніе о сей благородно мыслящей Клементин начинаетъ уже производить весьма сильное впечатлніе въ моемъ сердц; я только сею одною мыслію и занимаюсь: какъ нетерпливо желаю видть вс слдствія сихъ сокращенныхъ выписокъ.

Примчаніе: Сношеніе, въ которомъ госпожа Бемонтъ открываетъ Клементинину тайну. Г. Барлетъ увдомляетъ Миссъ Биронъ, что по прозьб Маркизы, госпожа Бемонтъ писменно объяснила сей барын все произшедшее во Флоренціи съ тхъ поръ какъ и Клементина съ нею тамъ находилась, а здсь прилагается переводъ ея письма

Вы мн простите, Сударыня, что я до сихъ поръ къ вамъ не писала, когда васъ увдомлю, что я только со вчерашняго вечера получила способъ подать вамъ нкое удовлетвореніе въ томъ предпріятіи которое изволили вы мн поручишъ.

Я наконецъ узнала тайну; можетъ быть вы ее отгадали: любовь, но любовь чистая и похвальная есть та: болзнь которая возмущаетъ съ давняго времени спокойствіе прелестной Клементины, составляющей утху знаменитой вашей фамиліи. Я сообщу вамъ такое повствованіе о величіи ея души, которое заслуживаетъ равномрно и жалость и удивленіе. Чего не претерпла сія любезная двица борясь неослабно съ должностію, закономъ и любовію, при всемъ томъ я опасаюсь, что такое открытіе не очень будетъ пріятно вашей фамиліи; но извстность всегда предпочтительне сумннія. Естьли вы усмотрите что я можетъ быть надмру хитро поступала въ моемъ обращеніи съ нею; то прошу васъ вспомнить, что въ томъ точно и состояло то дло, которое вы мн поручить изволили. Вы мн также приказывали не забывать ни единаго обстоятельства въ томъ донесеніи, коего отъ меня желали, дабы вы могли прибгнуть къ тмъ врачествамъ, кои заблагоразсудите избрать къ излеченію ея немощи. Я вамъ повинуюсъ.

Первые дни по прізд нашемъ въ Флоренцію препровпдили мы въ увеселеніяхъ, какія только могли вообразить, дабы одна радость и утхи окружали любезную вашу Клементину; но видя, что общества становились ей въ тягость и что она изъ одной вжливости отъ нихъ не отказывалась, сказала я госпожамъ, кои насъ навщали, что я беру совершенно на себя стараніе ее увеселять, и что все свое время употреблю къ ея услугамъ; он на то согласилися. А когда я ей открыла мое намреніе, то оказала она мн сваю радость и удостоя меня своихъ объятій со всми тми прелстьми, коими небо столь щедро ее наградило, свидтельствовала, что мое обращеніе для ея сердца было бы цлительнымъ бользамомъ, естьлибъ ей позволено было наслаждаться онымъ въ уединеніи. Я не хочу уже говорить, что въ первые дни я не жалла ничего, дабы пріобрести ея къ себ любовь, и старанія мои столь были успшны, что она запретила мн называть себя иначе, какъ дорогою Клементиною, и такъ я ласкаюсь, Сударыня, что вы простите мн вольность въ штил.

Вчера въ вечеру просила она меня, чтобъ я ей дала, такъ какъ она называетъ, урокъ въ какой нибудь хорошей Аглинской книг: я удивилась ея успхамъ въ отечественномъ моемъ язык. Ахъ! моя дарагая, сказала я ей, какой прекрасной способъ въ изученіи языка употребляетъ вашъ учитель, естьли судить о немъ по знанію, полученному вами въ столь краткое время въ такомъ язык, которой не иметъ въ себ приятностей вашего нарчія, хотя сильными своими выраженіями неуступаетъ можетъ быть ни одному изъ новйшихъ языковъ! я увидла, что она покраснла. Поврители вы тому? сказала она мн; и я примтила изъ ея глазъ, какъ и изъ лица, что не нужно было испытывать отъ нее тайну ни для Марцелли ни для другаго какого человка.