Читаем Английские письма или история кавалера Грандисона полностью

Я не долго могу съ нею прожить. Нещастія младой особы столь любвидостойной приводятъ меня въ безмрное уныніе. Естьлибъ я была ей въ чемъ нибудь полезна, то для сего согласилась бы охотно лишиться всего того, что дражайшаго во Флоренціи оставила: но я твердо уврена, такъ какъ и здсь дала выразумть, что одна минута ея съ вами свиданія имла бы больше дйствія для успокоенія ея духа, нежели вс т строгости, кои съ нею употреблять не перестаютъ. Я думаю, что съ вами увижусь, государь мой предъ отъздомъ вашимъ изъ Италіи. Безъ сумннія ето произойдетъ во Флоренціи, ежели не въ Болоніи. Вы столь будете великодушны что оставите сей выборъ на мою волю.

Я съ недлю живу уже въ семъ дом, но ни малйшей еще надежды не вижу. Вс доктора, коихъ призывали для Клементины, предписываютъ имть строгія съ нею поступки а самой ей наблюдать должно великое отъ пищи воздержаніе: но естьли не обманываюсь, длаютъ они ето изъ угожденія къ нкоторымъ особамъ фамиліи. Увы! злополучная Клементина иметъ столь великое отвращеніе отъ пищи, что смло можно ее уволить отъ всякихъ яствъ. Она пьетъ одну воду.

Вы просили меня, государь мой, обстоятельно васъ о всемъ извститъ. Я удовольствовала ваше желаніе, хотя ко вреду моихъ глазъ, и не буду удивляться, естьли сіе письмо приведетъ въ смущеніе такое чувствительное сердце, каково ваше. Да подастъ вамъ Богъ щастіе такими путями, какія васъ достойны. Сего искренно желаетъ ваша покорнйшая и пр:

Гортензія Бемонтъ.


Госпожа Бемонтъ выхала изъ Болоніи, проживъ тамъ двенадсять дней. Она видла Клементину въ спокойнйшія ея минуты и прощаясь съ нею спрашивала ея приказовъ. Любяте меня, говорила она ей, и сожалйте о вашей злощастной пріятельниц. Не льзля длать одного безъ другаго. Еще одной милости хочу я у васъ испросить, прибавила она наклонясь къ ея уху: вы можетъ быть увидите Кавалера, хотя я не имю уже прежней надежды, но скажите ему, что Клементина бываетъ иногда весьма достойна сожалнія. Скажите ему, что она была бы здсь щастлива, естьлибъ могла обрсть его по крайней мр въ будущей жизни: но что онъ ее лишитъ и сего утшенія, ежели будетъ отвращать свое сердце отъ истинны, скажите ему, что я сочла бы за великую его милость, когда бы онъ не помышлялъ о женидьб, не объявя мн съ кмъ, и не бывъ въ состояніи меня уврить, что будетъ любимъ избранною имъ особою столько, какъ другою.

О! Гжа. Бемонтъ, какое для меня будетъ нещастіе, естьли Кавалеръ вступитъ въ бракъ съ такою особою, которая его не достойна.

Въ сіе время Г. Грандиссонъ изготовилъ все нужное къ отъзду, а я пріхалъ изъ Леванта и Архипелага, куда по его прозьб сопровождалъ Г. Бошампа, общаго нашего друга. Онъ удостоилъ меня другимъ свидтельствомъ своей ко мн довренности, поруча въ мое смотрніе Миссъ Жервинсъ, свою любезную питомицу, при госпож Бемонтъ, коей попеченія, во время его отсудствія, совершенно соотвтствовали его ожиданію.

Тогда онъ писалъ къ Епископу Ноцер, предлагая ему, что онъ еще прідетъ въ Болонію, естьли его посщеніе не будетъ непріятно его фамиліи; но какъ сей новый знакъ его благодарности и приверженности къ нимъ не былъ за благо принятъ; то онъ похалъ наконецъ въ Парижъ. Вскор потомъ долженъ онъ былъ отправиться въ свое отечество по причин смерти своего отца; а спустя нсколько недль по своемъ возвращеніи писалъ ко мн, чтобъ и я халъ обратно въ Англію съ его питомицею.

Можетъ быть вы сожалете, любезная моя Биронъ,что при окончаніи сего извстія не нашли о настоящемъ состоянія злополучной Клемнтины столько объясненій, сколько того желаете. Я въ краткихъ словахъ присовокуплю къ тому т извщенія кои, посл оттуда получены.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги