Английские письма или история кавалера Грандисона

Она запиналась. Она смотрла на на мать свою, то на меня, то въ низъ съ очевиднымъ замшательствомъ. Потамъ, какъ будто бы сумнваясь о своемъ состояніи, она обратилась назадъ прикладывая платокъ къ голов своей,

Гжа. Бемонтъ, возразилъ я, дабы уменшить ея прискорбіе, свидтельствуетъ вамъ всю свою нжность.

Разв вы были во Флоренціи? Гжа. Бемонтъ, говорите вы? Во Флоренціи! и подбжавши къ своей матери она обняла ее обими своими руками. Она старалась скрыть лице свое въ грудяхъ ея… О Сударыня! Избавьте меня, избавьте меня отъ меня самой. Я не знаю боле, гд я нахожусь.

Маркиза цлуя ее прижимала ее въ матернихъ своихъ обьятияхъ усиливаясь ее утшить, и многократно повторяя ей, что она въ одну минуту почувствуетъ облегченіе. Я сдлалъ движеніе дабы выдти вонъ; а какъ Маркиза подала мн на то согласіе знакомъ, то я вышелъ въ боковую горницу.

Вскор потомъ Камилла увдомила меня, чтобъ я туда возвратился. Я увидлъ госпожу ея сидящую и наклонившуюся на плечо своея матери. Прошу прощенія, Кавалеръ, сказала она мн. Здравіе мое худо поправляется, я ето ясно вижу. Но нтъ нужды. Мн теперь лучше, а вдвое еще хуже нежели было: хуже по тому, что я чувствую свое нещастіе. Во взорахъ ея изчезъ уже тотъ блескъ, которой произходилъ отъ ея воображенія. Они были томны, мрачны и омочены слезами.

Я взялъ ея за руку. Не печальтесь, Сударыня; востановленіе прежняго вашего здравія приближается. Сіи небольшіе припадки, на кои вы жалуетесь, доказываютъ что они приближаются уже къ концу.

Дай Боже! Ахъ! Кавалеръ, какія нещастія причинила я нашимъ друзьямъ, моей матери, вамъ и всей вообще фамиліи! О жестокая Даурана. Но для чегожъ упоминать объ ней? Скажите мн, правда ли ето, что она умерла?

Разв ты желаешь, любезная моя, чтобъ ето была правда? спросила ее мать ея.

О! нтъ, нтъ. Я желаю чтобъ она была жива и чтобъ разскаевалась въ причиненномъ ею мн зл. Не была ли она моею подругою въ младенчеств? Она меня нкогда любила. Скажите, Кавалеръ, жива ли она еще.

Я взглянулъ на Маркизу, прося отъ нее совта, что отвчать и ея взоры изьяснили мн ея мнніе: тогда я отвчалъ что сестра ея Даурана еще жива. О! возразила съ живостію благородная Клементина, ето для меня великое торжество; ибо небо свидтельствуетъ мн, что я ее простила! И взирая на меня сказала, и такъ вы говорите, Г. мой, что вы надетесь видть меня въ совершенномъ здравіи и что болзнь приближается къ концу! Сколь сія надежда для меня утшительна! По окончаніи сихъ словъ она упала на колни подл своея матери: Всемогущій Боже! возопила она, возведя руки и очи свои къ небесамъ, ниспошли на меня всемогущую свою помощь, я со слезами прошу твоея щедроты, въ томъ единомъ намреніи, ты видишь всю внутренность моего сердца, дабы возвратить любезнйшимъ моимъ родителямъ благополучіе, кое я у нихъ похитила. Присоедините ваши усердныя моленія къ моимъ, вы, Г. мой, другъ моей фамиліи, вы, Сударыня, которая нжностію превосходитъ и самую снисходительнйншую мать! Маркиза толико была симъ тронута, что я опасался дабы она не имла нужды въ помощи, но къ щастію моему потоки слезъ протекшія изъ очей ея принесли ей облегченіе. Камилла, плачущая также въ углу кабинета, приближалась по моей прозьб; и Клементина попросила у ней руку. Я пойду, сказала она намъ, но вы останьтесь здсь, Г. мой; я въ минуту возвращусь назадъ. Извините, Сударыня [прикладывая руку къ голов своей]; а несовершенно еще здорова; я имю нужду выдти на минуту.

Мы остались съ Маркизою въ пріятномъ удивленіи отъ всего нами увидннаго и слышаннаго, и хотя оно сопровождаемо было великимъ прискорбіемъ, но мы находили утешеніе въ томъ, что могли поздравлять другъ друга скорымъ ея выздоровленіемъ. Клементина не замдлила придти къ намъ поддерживаема будучи Камиллою, которая дабы обласкать ее спросила у меня, надюсь ли я что ея госпожа вскор будетъ наслаждаться совершеннымъ здравіемъ? Я отвчалъ, что ни малейшаго не имю въ томъ сумннія. Маркиза подтвердила мой отвтъ старалась самыми пріятнйшими общаніями ободрить тронутое ея сердце.

Но въ то время, когда она предавалась ея нжности, примтила она по положенію, своея дочери, которая смотрла въ низъ потупивши глаза, и коей лице покрылось пленительнымъ румянцемъ, что въ ея мысляхъ происходило нчто новое. Она спросила ее взявши ее за руку, чмъ она занимается и отъ чего происходитъ сія задумчивость? Я отъ васъ того не скрою, Сударыня, отвчала Клементина тихимъ и робкимъ голосомъ, но могу ли я сего надяться. Я весьма бы желала поговорить съ Кавалероліъ съ минуту на един. Онъ исполненъ благодушія и чести. Впрочемъ, естьли вамъ покажется сіе не хорошо, то я не стану того желать. Я желаю поступать по вашимъ приказаніямъ. Однако я стыжусь; ибо имю ли я сказать что нибудь такого, чего бы мать не могла слышать? Нтъ, нтъ, Сударыня. Сердце мое желаетъ, чтобъ вы принимали во всемъ участіе.

Любовь моя ни въ чемъ не можетъ теб пртивурчить. Камилла, пойдемъ со мною. Он вышли об.