Английские письма или история кавалера Грандисона

Изъ одного его письма усмотртъ можно, когда бы и никакихъ другихъ о томъ доказательствъ мы не имли, что онъ въ состояніи сдлать много зла. Онъ признается, что съ самаго своего младенчества, къ величайшему его нещастію, попалъ въ весьма худыя руки; безъ чего, естественныя его качества учинили бы его полезнымъ обществу. Онъ повствуетъ о разныхъ господахъ, коимъ онъ служилъ, и о мерзкихъ предпріятіяхъ, въ кои онъ вмшивался изъ угожденія имъ. Но нтъ ничего подобнаго съ тмъ описаніемъ, которое онъ учинилъ о нкоемъ Багенгал живущемъ въ Ридинг; и о Лондонскомъ Жид, называемомъ Мерцеда, двухъ примрныхъ злодяхъ, естьли въ томъ ему врить, которые употребляли его въ различные безпорядки долгое время, совтовали Сиру Гарграфу принять его къ таковымъ же услугамъ. Онъ разсказываетъ подробно о злобномъ предпріятіи, въ коемъ онъ былъ главнымъ разпорядителемъ. Сверьхъ милости новаго своего господина онъ надялся сочетаться бракомъ съ молодою двицею изъ Падингтона, коей мать склонилъ онъ употребить свой домъ и помощь въ пользу Сира Гарграфа, общая знатную сумму денегъ, которая послужила бы приданымъ ея дочери. Но онъ присовокупляетъ, что все сіе происходило съ честными намреніями, и что госпожа Оберри, коей онъ надялся быть зятемъ, совершенно не такого свойства, чтобъ могла стерпть хотя малйшую неблагопристойность. Отъ страху ли, или отъ угрызенія совсти онъ говоритъ съ ужасомъ о заблужденіяхъ своей жизни. Онъ клянется, что уже ни о чемъ боле не помышляетъ какъ о томъ единственно, чтобъ жить честнымъ образомъ; что онъ лучше согласится умереть съ голоду, нежели вступить въ службу къ выше означеннымъ господамъ; и дабы изтребить во мн всякое сумнніе о его чувствованіяхъ, онъ меня увряетъ, что при встрч въ Гонслов, онъ воспрепятствовалъ двумъ своимъ сотоварищамъ въ меня стрелять. Однако, моя жизнь, говоритъ онъ, и теперь еще находится въ великой опасности.

Я избавляю его отъ того безпокойствія, которое онъ иметъ о моей безопасности: но я разсуждаю, что онъ еще молодъ, и въ состояніи обратиться на путь истинный; что его исправленіе уменшитъ число развратниковъ пріумножа оное честныхъ людей: и кто знаетъ, не можетъ ли его примръ произвести вліянія надъ подобными ему людьми, къ добру или ко злу? естьли онъ совокупится съ тою молодою двицею, моей домогается, и которой нравы весьма похваляютъ, то ваше снисхожденіе, Г. мой, не можетъли вообще всю фамилію привести къ добродтели?

Предполагаемое въ немъ преступленіе, оставшееся безъ успха нельзя почесть уголовнымъ преступленіемъ, и сверьхъ пользы, которую бы можно было получить изъ его признанія, естьлибъ поступишь по законамъ кажется мн, что надлежитъ отъ того надяться другой выгоды; когда же сей презлой господинъ не можетъ исполнить злыхъ своихъ намреній безъ помощи подобнаго себ слуги; то какое гнздо лютыхъ змій не можно бы было вдругъ раззорить, или но крайней мр привесть въ безсиліе, лишая трехъ выше означенныхъ мною человковъ помощи такого длопроизводца? Когда люди должны были многаго лишаться, то иногда обращались охотне къ честности нежели предавались людямъ столь сумнительной врности.

Пожалуйте, Г. мой, засвидтельствуйте мое почтеніе госпож Ревсъ и любезной вашей питомиц. Вы видите что я такія же имю какъ и вы требованія къ чести столь славнаго союза. Я думаю что сія любезная двица находится въ совершенной безопасности. Врьте мн въ томъ, Г. мой, впрочемъ пребываю навсегда вашъ и прочая.

Сиръ Карлъ.

ПИСЬМО XXI.

Генріетта Биронъ, къ Люціи Сельби.

Въ Пятницу, февраля.

Господинъ Ревсъ немедлнно написалъ письмо къ сестр сего Вильсона, что ея братъ можетъ привыкать къ честнымъ поступкамъ, не опасаясь нималйшаго отъ насъ препятствія. Въ семъ случа ршились поступать по совтамъ моего избавителя. Какое ужасное письмо Вильсона! ибо Сиръ Карлъ присовокупилъ къ своему самой подлинникъ. Боже мой, какихъ людей на свт не находится! хотя мы въ книгахъ и находили примры онымъ, но я нимало себя не почитала тмъ угрожаемою, не имвши никогда съ ними сообщенія.

Мы гораздо боле безпокоимся, нежели самъ Сиръ Карлъ, о извстіи касающемся, до его жизни. Г. Ревсъ узналъ отъ разныхъ людей, что Сиръ Гарграфъ не останется спокойнымъ и что изыскиваетъ великое множество средствъ къ отмщенію. Для чегожъ я возвратилась въ Лондонъ?

Въ сію минуту принесли мн пакетъ писемъ въ коихъ познала я начертаніе моихъ родителей, моихъ ближнихъ, и всего того что ни есть для меня на свт любезнйшаго. Съ какимъ удовольствіемъ и восторгомъ принимала я отъ нихъ поздравленія! Сколь пріятны т минуты, кои я препроводила въ семъ утшительномъ чтеніи! но ты, дражайшая моя, которая обыкновенно пишешь за всю мою фамилію, такъ какъ я всегда надписываю на твое имя, съ какою нжностію и какимъ искуствомъ изображаешь ты вс чувствованія, описанныя въ пяти или шести письмахъ! гджъ могу я обрти таковыя изрченія, коими бы могла изразить вс мои чувствованія?