Angst

Но одумался, стал солидным бизнесменом, сладко ест и крепко спит. Видимо, солянка то и не такая прокисшая оказалась. Шнуров перестал бухать и панковать, марафоны начал бегать, тексты попроще писать, да биты по драйвовее. Сглаживай углы, вычеркни слово «совесть» из словаря и к тебе потянутся. Не только человекомасса, но и самосвалы с валютой, выезжающие из-под Спасской башни. А если и скажут, что продался, назовут политической проституткой – да какая разница? Россия – земля всепрощения. Зритель и слушатель тут – человек с огромным сердцем, полным любви: ударили по одной – подставь вторую ягодицу, или как там в оригинале. Розовую кофточку Киркорова, за которую на западе его бы распяли, все давно забыли. Но мы то не в бездуховной Америке живем. Однако, даже не смотря на потрясающую гибкость убеждений, армию имиджмейкеров и тонны бабла, вновь стать популярным, но уже в интернете, удается не всем. А секрет прост.

Ключевым элементом любого повествования является персонаж. И нам интересно наблюдать за главным героем только если он не статичен, если он меняется: щуплый ботаник превращается в Капитана Америку, праведник в насильника и убийцу. Реальность в этом плане не сильно отличается от художественного произведения. В смене образа, на самом то деле, нет ничего постыдного или зазорного. Многие, например, Дэвид Боуи научились делать это настолько виртуозно, что такие перевоплощения стали их фишкой. И не столь важно какие сапоги ты надеваешь, главное, как ты это делаешь. Всем было интересно наблюдать за реинкарнацией Дмитрия Маликова: как призрак прошлого неожиданно даже для себя обрел плоть, и предстал в новом амплуа. Самокоронованный император Твиттера действительно влился в новую для себя тусовку: записал пару клипов с Хованским, сгонял на Версус и потусил с Биг Боссом. Но, что более важно, он остроумно и не пошло высмеивал свой образ «любимого певца твоей мамы», а не рвал жопу, пытаясь залезть на прошлогодние тамблер тренды. Глупо предполагать, что Маликов так элегантно оседлал волну хайпа без помощи команды пиарщиков, но сделано это было настолько мастерски, что оставалось только улыбаться.

Нас завораживают метоморфозы, происходящие с героем, но завораживают только тогда, когда перемены хотя бы кажутся настоящими, а не мнимыми. За глянцевой картинкой и модными битами (которые, как оказалось, можно растянуть аж на три клипа) Киркорова кроются все те же унылые тексты, что и 20 лет назад. При этом, Бедросыч не иронизирует над собой, он берет свое амплуа за волосы и жёстко трахает его, пытаясь заработать на таком хоум видео как можно больше денег. Однако наблюдать за таким дрочевом не очень приятно. По сути, даже после последних его клипов не поменялось ничего: Киркоров как сидел в своем ретроболоте, так и сидит, только теперь к нему присоединился ещё и Тимати. Который, кстати, пару лет назад записывал дисы на болгарского перца, бил себя в грудь и клялся, что он не из этой «петушиной обоймы».

Еще больше импонирует, когда вместе с образом артиста меняется и его творчество. Можно сколько угодно поливать Фейса дерьмом, но в отличии от большинства тех, кто варится в медийном котле, он не стоит на месте. После примитивных треков Ваня Дрёмин выпускает довольно крепкий альбом с отсылками к Мандельштаму и в корне меняет свой образ. И это подкупает. Не Мандельштам или остросоциальность, и даже не само творчество, а эволюция артиста. Возможно, идея разыграть карту протестов была просто-напросто грамотным пиар ходом: уж больно вовремя пришелся альбом. Но за счёт того, каким резким получился разворот, он вновь вызвал интерес к себе. А лизоблюдство Тимати не вызвало ничего, кроме зевоты. И дело здесь не только в политическом векторе. Просто клип «Лучший друг» – точно такой же кусок творческого суррогата, который штамповался блекстаром и до этого. Унылый настолько, что, посмотри его сам Владимир Владимирович, он наверняка бы сказал: «Не друг ты мне, гнида …»

21.09.18