Анна Франк. Преданная

Джерард понял, что положение Вис и Леви, вероятно, было намного хуже, чем они рассказывали. Как там Леви сказал? От судьбы не убежишь? Джерард пораженно покачал головой. Почему он не настоял на укрытии? Беп рыдала так громко, что проснулся Бой и тоже заплакал. Джерард вытащил его из кроватки и прижал к себе.

– Пожалуйста, постарайся не плакать, – сказал он. – Смотри, малышу страшно.

Это не помогло. Беп взглянула на сына и попыталась улыбнуться, чтобы его успокоить, но тут же снова зарыдала. Нижняя губа Боя опять задрожала. Джерард оказался единственным не плачущим, хотя изнутри его тоже разрывало. Одной рукой он покачивал сына, который даже не понимал, отчего все плачут, а другой гладил по спине рыдающую жену.

Самоубийство Вис и Леви на долгое время оставило черную дыру в душе Джерарда. Из-за непрекращающейся войны над ними всегда висело темное облако, но Джерард утешал себя тем, что делает что-то хорошее: занимается перераспределением продуктов и готовится прятать у себя людей. Это дарило ему надежду, он чувствовал, что помогает сопротивлению, возможно, даже способствует победе в войне, если уж замахиваться на высокие цели. После трагической гибели свояченицы и ее мужа, все надежды Джерарда разбились. Главное, что он запомнил с похорон, которые прошли быстро и тихо, это чувство бессилия и вины. С тех пор это чувство его не покидало.

Вот он, Джерард Кремер, со всеми этими благими делами. Перераспределение еды, еще и под носом оккупантов. Контрабанда в корзинках. Осознание, что эта еда попадет к нуждающимся людям. Вскоре целых десять человек будут скрываться и у него «под крылом». Он открывает двери дома этим людям, будто они его родня. И в то же время он не заметил, что его настоящая семья чувствовала такое горькое отчаяние и носила в себе такие мрачные мысли, что не видела другого выхода, кроме такого отчаянного и печального поступка. Джерард мучал себя подобными мыслями. Как бы все обернулось, если бы он настоял на поиске укрытия? Если бы он просто рассказал Вис и Леви, что собирается прятать людей в своем здании? Они могли бы к им присоединиться. Хотя Леви сказал, что не хочет жить в клетке, как напуганный и отчаянный зверек, что лучше быть живым и так кончить.

Мужчина понимал, что Вис и Леви ни за что не заняли бы место в укрытии, в котором нуждались другие. Они отказались бы, сказав, что другим это нужно больше. Да и что бы Джерард сделал, если бы узнал, какое решение приняли Вис и Леви? Без колебаний отказал бы в укрытии двум другим нуждающимся, чтобы на их месте укрыть Вис и Леви? В глубине души Джерард знал, принять такое решение было бы невозможно. Никто не заслуживает того, что происходит с евреями, но с какой стороны ни взглянешь, всегда хочется выбрать семью. Просто внутреннее чувство.

Беп страдала не меньше его, скорее всего, даже больше. Ее утешало присутствие счастливого Боя, но забота о нем давалась тяжело. Она сильно похудела, мало спала, круги под глазами с каждым днем становились все темнее. Однажды утром она попыталась встать, но от слабости упала обратно на подушки. Джерард решил вызвать доктора Лама.

Он пришел в тот же день во время осмотра пациентов. Доктор внимательно оглядел Беп, измерил давление и немного с ней поговорил.

– Вы очень устали и печалитесь, – сказал он. – Я выпишу лекарство, чтобы успокоить нервы. Понимаю, вам тяжело, но не сдавайтесь, Беп. Вы нужны ребенку. И Джерарду тоже.

Беп смотрела в пустоту перед собой. Казалось, что она вообще не собирается отвечать, но наконец она тихо сказала:

– Зачем вообще это все?

– Затем, что сейчас сдаваться нельзя, – ответил доктор Лам. – Знаю, сейчас темные времена, но я уверен, война скоро кончится. Держитесь за эту мысль.

– Вис и Леви это не вернет, – печально ответила она.

– Это правда, – сказал доктор Лам. – Но они не хотели бы, чтобы вы теперь сдались. Они потеряли надежду, но это не значит, что ее должны терять вы. Жизнь продолжается, Беп.

Она пожала плечами.

– А теперь соберитесь и позаботьтесь о себе, – строго сказал доктор. – И вам надо есть, вы совсем исхудали. Надо поддерживать энергию.

В коридоре доктор отвел Джерарда в сторонку.

– Вот, я выписал рецепт, – сказал он. – Через несколько дней ей должно стать лучше. Если нет, обязательно дайте мне знать.

Джерард взял рецепт у доктора Лама.

– А как вы сами, держитесь? – спросил врач.

– Я нормально, вроде, – нерешительно ответил Джерард. – Мы все жутко потрясены. Я виню себя. Это можно было предвидеть. Я должен был что-то сделать.

– Будьте добрее к себе, – сказал доктор. – Вы делаете столько добра, вам не в чем себя корить.

– Но я все равно виню себя, – сказал Джерард. – Как я могу в зеркало на себя смотреть, думая, что кому-то помогаю, когда собственную семью бросил на произвол судьбы? Я просто дал им умереть. Я должен был им помочь. Эти мысли меня не покидают.

Доктор Лам молча положил руку Джерарду на плечо.