Анна Франк. Преданная

Смотритель поднялся на свой этаж и почувствовал, что ему нужна минута, чтобы отойти.

– Это невероятно, – сказал он Беп. – Они сидят там, как животные в хлеву, и вообще не жалуются. Как люди терпят, что на них ведется такая охота? – Он покачал головой.

– Мне кажется, в нашем районе многие скрываются, – сказала Беп. – Пару дней назад я услышала голоса на заднем дворе. Донеслись через садик. Это были девочки, они хихикали и разговаривал. Думаю, они в офисном здании на Принсенграхте. Уверена, это оттуда. Окно чердака было открыто.

– Очень может быть, – ответил Джерард. – Доктор Лам сказал, что офисные здания лучше всего подходят для сокрытия людей. Только ты никому об этом не рассказывай, Беп. Если мы что-то видим и слышим, это ничего, но чем больше людей об этом знают, тем это опаснее. Мы не знаем, кому можно доверять, а кто окажется предателем.

Незадолго до этого немцы объявили о вознаграждении за каждого сданного еврея. Это предложение оказалось для некоторых очень соблазнительным. Кто-то сдавал евреев фанатично, будучи уверенным, что делает благое дело, а кто-то был настолько беден, что хватался за любую возможность заработать.

– Люди превратились в диких зверей, – сказала Беп.

Джерард задумался. Затем сказал:

– Нельзя забывать, как повезло нам с тобой. Я работаю, нам есть, где жить. Есть возможность раздобыть чуть больше еды, мы не голодаем. Что бы мы делали в настоящей бедности? Если бы не могли прокормить даже себя, не то что Боя? Отчаянные люди способны на многое, если им надо кормить детей.

– Может, и так, – сказала Беп. – Мы тоже подвергаем семью опасности. Воруем, перемещаем контрабанду в корзинке, а мы ведь не обязаны это делать. И прятать людей в этом здании нас тоже никто не заставляет. Но мы это делаем.

Джерард кивнул.

– Потому что это правильно, – ответил он. – Потому что просто так надо. Если другим плохо, и ты можешь им помочь, надо помочь.

Старый знакомый

Май 1943 года

Всю следующую неделю Джерард привыкал к новому режиму коротких ночей и длинных дней. Он создал у себя в уме четкую границу между видимой и невидимой работой. Видимая работа смотрителя проходила в принятые рабочие часы. Потом, когда здание покидали все сотрудники, он приступал к невидимой работе. Сообщал обитателям убежища, когда можно выйти и размять ноги. Люди выходили, гуляли по своим этажам, выливали ведро, которое за день наполнялось, и принимали у Джерарда еду. Иногда ее было достаточно на несколько дней, иногда – едва ли хватало. Раз за разом они придумывали новые способы приготовления блюд из того, что было им доступно. Потом по утрам, до открытия главных дверей, Джерард проверял, все ли заперто.

В течение дня он следил за поставкой. Если она происходила, им с Беп надо было быстро действовать. Женщина вывешивала красное платье, подавая сигнал доктору, и на следующий вечер Джерард спускался в подвал. Дальше все по программе… Как и друзья доктора Лама, Джерард называл это перераспределением еды. Он заметил, что с каждым новым походом в подвал процесс давался ему все легче и естественнее. Мужчина стал меньше волноваться. Хотя некоторые продукты, конечно, забирать было опаснее других.

Однажды Джерард обнаружил в подвале нечто новое. Он почуял запах еще перед входом – неприятный запах сыра. Вот они, на полу прямо у входа в подвал: огромные колеса сыра. Джерард вспомнил слова Яна: нельзя забирать большие порции за раз. С огромного колеса несколько ломтиков не срежешь, целый кусок – тем более. Он сел на одно из сырных колес, чтобы подумать. Насколько пристально немцы ведут учет? В административном плане они весьма пунктуальны. Джерард встал и приподнял один из сыров. Довольно тяжелый. Но целое сырное колесо… Скольких же людей оно могло бы осчастливить.

Он нерешительно покатал колесо сыра перед собой и огляделся. Если унести целое, немцы сразу поймут, кто виновник. К тому же сыры лежали прямо у входа, практически в коридоре, на самом виду. Джерард еще немного подумал, и тут его осенило: именно коридор ему и нужен. Он снова приподнял сырное колесо и закатил его в соседнюю комнату. Он убрал туда весь сыр, просто за угол у входа. Если фрицы что-то заподозрят и начнут его допрашивать, он спокойно ответит: «А, сыр? Я его просто отодвинул, чтобы в коридоре можно было пройти». И просто вернет его на место. Джерард решил подождать и не трогать его около недели. Если за это время никто ничего не скажет, наверно, можно будет спокойно его забрать.

Конечно, он сильно рисковал, немцы могли не поверить в объяснение и моментально уличить его во лжи. За такое могли арестовать или внимательнее за ним следить. Но в таком случае он больше не сможет забирать продукты из подвала. Именно поэтому сейчас он взял только то, что и всегда – фасоль, лук, несколько ломтиков масла.