Анна Каренина. Черновые редакции и варианты

— Онъ, кажется, одинъ изъ такихъ, что слышали звонъ, — сказалъ съ своей той же улыбкой и ударяя любовно на слов звонъ, — но не знаютъ, гд онъ. Но еще разъ меrсі, мой другъ, что подарила мн день, теб карету подастъ Кондратій, а я ду въ Министерство.

И онъ, пожавъ ей руку, отошелъ отъ нея.

* № 32 (рук. № 21).

<Онъ узжалъ изъ Москвы неожиданно, не объяснивъ матери, для чего онъ узжаетъ. Нжная мать огорчилась, когда узнала отъ сына, что онъ никогда и не думалъ жениться, и разсердилась на него (что съ ней рдко бывало) за то, что онъ не хотлъ объяснить ей, почему онъ узжаетъ въ Петербургъ, не дождавшись[750] ремонта, который онъ собиралъ въ Москв, и именно тогда, когда она поторопилась вернуться изъ Петербурга, чтобы быть съ нимъ.

— Простите меня, maman, но я, право, не могу оставаться уже по одному тому, — сказалъ онъ съ улыбкой, —[751] что отъ меня ожидается то, чего я не могу сдлать, и мн лучше ухать.

— Но отчего же такъ вдругъ?

Онъ не объяснилъ матери другой причины[752] и ухалъ. Неловкость объясненія товарищамъ и начальникамъ того, что онъ узжаетъ, не дождавшись ремонта, тоже ни на минуту не заставила его задуматься.>

* № 33 (рук. № 22).

[753]Первое лицо, встртившее ее дома, былъ сынъ. Онъ выскочилъ къ ней по лстниц, несмотря на крикъ Mariette, не пускавшей его, и повисъ ей на ше.

— Мама! Мама! — кричалъ онъ. — Мама! Мама!

Анна не ожидала такой радости, и эта радость сообщилась ей. Она на рукахъ внесла его на лстницу и, только съ улыбкой кивнувъ головой Mariette, убжала съ нимъ въ свою комнату и стала цловать его.

«О, какихъ пустяковъ я боялась!» подумала она.

Когда Mariette вошла въ комнату, они уже нацловались, и Анна разсказывала сыну, какая въ Москв есть двочка Таня и какъ Таня эта уметъ читать и учитъ даже брата.

— А рисовать уметъ? — спрашивалъ Сережа.

Mariette жаловалась, но упрекать нельзя было. Анна пошла въ свою комнату, и Сережа пошелъ за ней.

Еще Анна не успла напиться кофе, какъ ей доложили о прізд Лидіи Ивановны [1 неразобр.]. Пыхтя вошла съ мягкими глазами кубышка.

— Я не могла дождаться.

Анна любила ее, но въ это свиданіе она какъ будто въ первый разъ увидала ее со всми ея недостатками. Ей показалось что то ненатуральное и излишнее въ тон Графини Лидіи Ивановны.

— Ну, что мой другъ, снесли оливковую втвь? — спросила она.

— Да, когда я ухала, они сошлись опять. Но вы не поврите, какъ это тяжело и какъ они оба жалки.

— Да, много, много горя и зла на свт, и я такъ измучена нынче, — сказала Графиня Лидія Ивановна.[754]

— А что? — спросила Анна.

— Я начинаю уставать отъ тщетнаго ломанія копій за правду. И иногда совсмъ развинчиваюсь. Дло сестричекъ (это было филантропическое, религіозное, патріотическое учрежденіе) подвигалось бы, но съ этими господами ничего невозможно длать, — сказала она съ насмшливой покорностью судьб. — Они ухватились за мысль, изуродовали ее и потомъ обсуждаютъ такъ мелко и ничтожно.[755] Два-три человка, вашъ мужъ въ томъ числ, понимаютъ значеніе этаго дла, a другіе только роняютъ. Вчера мн пишетъ Гжадикъ (это былъ извстный панславистъ за границей), — и Графиня Лидія Ивановна разсказала содержаніе письма Гжадика. Посл Гжатика Графиня разсказала еще непріятности и козни, длаемыя противъ дла соединенія церквей, и ухала, торопясь, такъ какъ ей въ этотъ день надо было быть еще на засданіи одного общества и на славянскомъ комитет.[756]

«Вдь все это было и прежде, но отчего я не замчала этаго прежде, — сказала себ Анна. — Или она раздражена очень нынче; что же ей длать, бдной, дтей нтъ. Правда, что смшно, что ея цль религія и добродтель, а она все сердится и все враги у нее... Но все таки она милая».

Посл Графини Лидіи Ивановны пріхала кузина Алекся Александровича, старая двушка, унылая и скучная, но торжественная, потому что она знала Жуковского и Мойера. Въ 3 часа и она ухала.

* № 34 (рук. № 26).

— Ну что, Долинька, твой козырь что подлываетъ?

— Ничего, папа, — отвчала Долли, понимая, что рчь идетъ о муж, — все здитъ. Я его почти не вижу, — не могла она не прибавить съ насмшливой улыбкой.

— Что жъ, онъ не ухалъ еще въ деревню лсъ продавать?

— Нтъ, все собирается.

— Вотъ какъ? — промычалъ Князь. — Ну, всетаки у тебя больше шансовъ встртить его гд-нибудь. Если встртишь, скажи ему, что мн нужно его видть и переговорить съ нимъ.

Княгиня и Кити съ любопытствомъ взглянули на Князя. «О чемъ ему могло быть нужно переговорить съ Стивой?» Княгиня думала, что она догадалась.

— Да и мн жалко этотъ лсъ, — сказала она про лсъ, который продавалъ Степанъ Аркадьичъ въ имньи ея дочери. — Но что же длать, если необходимо. Я сама думаю, какъ бы онъ не продешевилъ. Ты, врно, про это хочешь переговорить съ нимъ?

— Да, да, про это самое, — сказалъ Князь, съ своимъ непроницаемымъ видомъ взглянувъ на Кити, и Кити поняла, что ему нужно было видть Степана Аркадьича, чтобы переговорить не о лс, а о ней. Что — она не знала, но врила, что любовь отца не обманетъ его.