Annularis (СИ)

Мариан знал, как его «ученик» выкручивается, конечно, но никогда ничего по этом поводу не говорил.

В данном случае, для того, чтобы понять друг друга, слова были им не нужны.

— Да как-как? — проворчал Кросс, скривив губы. — Вьёт из меня верёвки, вредина мелкая, и ведь видит, что не злюсь, и продолжает вить с завидным упорством.

Аллен прыснул, вновь пригубив вино, и покачал головой.

— О, в этом он весь в отца, — протянул он.

— Да? А по-моему, в мамку, — с сомнением проговорил Мариан, словно и правда задумавшись. — Мамка-то ваша тоже постоянно вила верёвки из Неа, — усмехнулся он.

— Ну, а как ты хотел? — хмыкнул Аллен. — А вообще — стоили эти двое друг друга… Я… — он уронил голову на грудь и вздохнул, — я часто их вспоминаю.

— Да знаю уж, — Кросс дружески толкнул его в бок и отставил бутылку в сторону. — Я тоже, — признался он. — Без них скучно. Тим разбавляет, конечно, обстановку, но он мал еще. И то, что ты решил его забрать… — мужчина потер висок пальцем; голос у него был совершенно трезвым, но Аллен этому ни капли не удивился, — это правильно. Сейчас ему здесь не место.

Уолкер хмыкнул.

— Значит… — облизнулся он и опасливо выдохнул, до сих не до конца веря в это: — Он такой же?

Мариан угрюмо кивнул и бросил на него пронзительный взгляд.

— Что, попытаешься избавить его от этого?

— Да, — мрачно кивнул Аллен, сжав в напряжении челюсти.

— Даже несмотря на то, что с собой у тебя ничего не получилось? — с кривой ухмылкой поинтересовался Кросс. — Почему ты думаешь, что это так обязательно?

Ужасная тема. Идиотская тема. Одна из самых ненавидимых тем.

Но только с Марианом Уолкер мог обсудить это.

— Потому что мужчине не нужна женская фертильность, — грубо выплюнул он, со всей силы сжав в пальцах бокал, отчего тот сразу же треснул, и вино полилось по коже, капая бордовым на ковёр.

— В Семье думали иначе, — повел плечами Мариан. — И знаешь… с одной стороны, я с ними даже согласен в чем-то. Просто это… мягче надо было проводить как-то, а не на невольных подопытных.

— А на ком? — едко отозвался Аллен. — На морских свинках? Или на отчаявшихся людях, может? Отчаявшиеся приходят в Орден, — припечатал он, отставляя треснутый бокал в сторону и с досадой цокая языком.

— Есть люди, которые на это согласились бы добровольно, — не обратив никакого внимания на грубость юноши, невозмутимо отозвался Мариан.

Аллен стиснул зубы, резко обернувшись к нему, и злобно сощурился.

Это была очень, очень сложная и неприятная тема.

— И чем оно помогло бы им?!

— Не сверли меня взглядом, — отмахнулся Кросс, — я ученый, и я бы это исследовал. Я не вошел в штат подчиненных Семье ученых лишь из-за морально-этических соображений, — заметил он. — А помочь это могло бы однополым парам. Собственно, данный эксперимент только утвердил бы новые общественные морали и нравы.

Аллен гневно поджал губы. Иногда он совершенно забывал, что Кросс был, в первую очередь, учёным и только потом уже человеком, дядей и так далее. Отец часто отзывался о нём как о бездушной скотине, а Уолкер слишком часто забывал об этом.

Он-то видел, как Мариан изменился после смерти родителей.

Он-то знал, что тот поминал их каждый год, виня себя в глупости и бессилии.

— И вообще, — продолжил тем временем Кросс, не обращая внимания на пышущего гневом юношу. — Этот эксперимент актуален до сих пор, потому что фертильных женщин становится всё меньше и меньше, из-за чего рождаемость с каждым годом падает всё быстрее, — он вдруг слегка неловко пожал плечами. — Поэтому отстань от мальца. Просто признайся, что ты боишься за его судьбу.

— Боюсь, — немедленно отозвался Аллен, коря себя за вспыльчивость и силясь успокоиться. После всего произошедшего он просто не желал иметь с этими экспериментами ничего общего, и ему было откровенно плевать на их полезность для цивилизации. — Вдруг его ожидает то же, что и меня?

— А вдруг нет? — вполне резонно отозвался Мариан. — Может, он не будет таким идиотом как ты — сам же говоришь, что он пошел в Неа.

— Но ведь…

— Аллен, — мужчина вздохнул и обернулся к нему всем корпусом. — Чего ты хочешь добиться? Над твоими родителями ставили эксперименты каждый день, сам ты экспериментировал над собой… Начнешь искать антидот — вот тогда Тим и повторит твою судьбу, понял?

Уолкер закусил губу, вынужденный согласиться, и, попытавшись успокоиться, глубоко вздохнул.

Кросс был прав. Конечно, Кросс был прав — он был старше, опытнее, умнее, смотрел на все проблемы с изрядной долей научного пофигизма и советовал только то, в чём был уверен.

Но Аллен всё равно боялся. Тим — это всё, что у него было. Всё, что оставили ему покойные родители. Всё, ради чего эти салочки с Адамом он и затеял.

У Уолкера была самая важная цель, из-за которой всё и началось: спасти ребенка. Не дать этому очумелому фанатику найти его. Спрятать его. Уберечь.

Самому стать приманкой.

Отомстить.

— Я лишь не хочу, чтобы из-за этой особенности Адам начал на Тима охоту, вообразив, что теперь у него два… — он поморщился, — ценных образца.