Annularis (СИ)

Это было в чём-то волшебно — наблюдать, как Уолкер общается с детьми. Он стремился прикасаться к ним, обнимать и тереться, словно большой кот, был добр и ласков, искренне улыбался и сбрасывал свою фальшивую маску грубости и наглости.

Но с Тимоти всё оказалось по-другому. Аллен относился к нему не так, как к другим детям, — более бережно, намного нежнее, как казалось самому Тики.

Это было удивительно.

Юноша улыбнулся, наблюдая, как мальчик причмокнул во сне губами, зарываясь носом ему в свитер, и вздохнул, вдруг переведя взгляд на пристально рассматривающего его Микка. И стремительно покраснел, сразу же отведя взгляд, и закусил губу, словно решаясь на что-то.

— Тики, я… хотел извиниться.

Момент был разрушен.

Ты человек-идиот, Аллен, устало подумал Тики.

— За что? — вслух негромко поинтересовался он и тут же передернул плечами. — Не надо говорить глупостей, капитан. Я… кажется, я люблю тебя, — без обиняков признался парень, глядя в сторону.

Что угодно, лишь бы не ловить этот взгляд.

Уолкер снова словно поджигал его. От его взгляда все в груди полыхало, и этот жар спускался от груди к животу — как будто коньяк, обжигающий глотку.

Тот коньяк, который Тики еще так не понравился.

— Я не знаю, так ли это называется, но по описанию это оно, — глухо произнес Тики. — И тебе… — он вздохнул. — Тебе не за что извиняться. Извиниться перед тобой должен я.

— Т-тебе кажется, — пробормотал Аллен, напряжённо закусив губу. — Это… это просто биологический процесс, Тики. Твои чувства ко мне — это фальшивка, вызванная феромонами, выделяющимися во время… — он прикрыл глаза, глубоко вдыхая, и тихо прошептал, словно опасаясь: — эструса.

Микк непонимающе нахмурился, сжимая кулаки, и сглотнул.

— Но…

— Это последствия серии экспериментов, — выпалил Аллен, словно говоря всё, что долго уже хотел сказать, но не мог. И словно боялся услышать, что скажет в ответ Тики, — к-которые были направлены на… на… — он опасливо бросил взгляд на Тима, сильнее сжимая его в руках, и, поджав дрожащие губы, выдохнул: — создание мужчин с женской фертильностью. И-и-и, — судорожно продолжил юноша, не давая поражённо замершему Микку и слова вставить, — раз в несколько месяцев, как итог, происходит так называемая… течка. Прости, что впутал тебя в это, — сглотнув, неуверенно и виновато взглянул ему в глаза Аллен. — Если ты захочешь сойти с корабля, то я пойму и не буду препятствовать.

Тики наклонил голову к плечу, не желая противоречить юноше и задумчиво прикусывая щеку.

Это не могло быть последствием эструса. Если этот процесс называется так, получается, он схож с кошачьей течкой и длится весьма непродолжительное время. И да — судя по поведению Аллена, это было похоже на кошку.

Но Тики провел в непосредственной близости от него всего одно утро в тот момент, и это… кошачье обольщение… ну не могло оно действовать так долго, учитывая то, что Тики хотел не просто взять Аллена — он хотел его всего.

В то утро он просто окончательно пришел к этому, но был не в силах определить название, потому что любовь для него была довольно абстрактным чувством. То есть это возникло раньше и в тот момент просто показало свое истинное лицо.

Значит, Аллен не был прав, и верить его словам не стоило.

Зато стоило помнить о словах Хевласки, упомянувшей слабость Аллена к нему несмотря за гаптофобию.

— Если ты так считаешь… — наконец тихо произнес парень, замечая в глазах юноши в ответ на это как будто бы и облегчение, и сожаление. — Но я уже говорил, кажется, — он прикрыл глаза, откидывая голову назад, и слабо улыбнулся. — Теперь я покину корабль только если ты сам прикажешь мне это сделать, Аллен.

Если Хев права, Тики будет завоевывать этого рыжего недоверчивого дурака постепенно.

— Что? — потерянно воскликнул юноша, облизнув пересохшие от волнения губы, и неловко улыбнулся, явно пытаясь удержать на месте расползающиеся в стороны уголки губ. — То есть… ты… не хочешь уходить? — отведя взгляд, тихо спросил Аллен.

Тики кивнул.

— Не хочу. Мне здесь нравится.

Уолкер обрадованно хохотнул и задорно посмотрел на него.

— Я рад.

Тики искоса посмотрел на него и усмехнулся уголком губ, кажется, как никогда терзаясь желанием обнять его и снова поцеловать — как тогда. Жарко, глубоко, мокро.

Пришлось прикусить щеку изнутри до крови, чтобы перестать думать об этом хоть на какой-то момент.

Парень согласен был считать то утро помутнением рассудка — оно действительно было им, — но не свои чувства, нет.

Но Аллену он об этом пока не скажет. И если тот — этакая дикая кошка, что ж, он будет терпеливо и методично его приручать.

— А я искренне надеюсь, что теперь ты прекратишь избегать меня, — заметил он, уже прокручивая в голове начинающий вырисовываться план. Уолкер заалел щеками и смерил его еще одним горящим взглядом, как-то нетерпеливо закусывая губу.

— Нет, — тихо пообещал он. — Больше — нет.

Тики вновь заставил себя не дёрнуться к нему навстречу, чтобы прижать, приласкать, а просто улыбнулся, кивнув.

— Тогда, — протянул он, — если я буду нужен, я всегда здесь. Зови в любое время, капитан.