Аномалия

– А что, неплохая идея, – говорит Джейми Пудловски. – Детям уже показывают кино, скоро им раздадут настольные игры, шахматы, карты. Надеюсь, мы немного разрядим обстановку.

– Ладно, пусть танцуют.

Генерал посмотрел на часы: еще только два, а он уже выдохся, словно дело к ночи. Сверху, с платформы, где он стоит, ангар кажется городком палаток песочно-камуфляжных оттенков и белых сборных конструкций – этакое временное поселение, провонявшее прогорклым жиром и антисептиком. Военная логистика адаптируется, как может, к гражданским лицам, чуждым всякой дисциплине. Солдаты мало что знают о происходящем, проще говоря, ничего не знают, и их единственная задача – не сообщать никому, какое сегодня число. Большинство из них усердно охраняет двери, некоторым разрешили заняться детьми. Сильверия утроил контингент и, обнаружив, что его люди нервничают, заменил им ручные пулеметы на электрошокеры.

Да, Патрик Сильверия устал, и при этом он наслаждается ощущением полноты жизни. Впервые его интересуют другие вопросы, а не только почему он в итоге стал генералом Сильверия, кавалером Креста Военно-воздушных сил, медали “Пурпурное сердце” и ордена “Легион почета”. В детстве он хотел пойти в медицину, чтобы вылечить умирающую мать, в юности пытался выучиться на актера, потом взялся за теоретическую физику. Но попутного ветра так и не дождался. Ему не удалось получить стипендию в Университете Лоуренса, его отец умер от лейкемии, а красавица Майра ушла от него к старику тридцати пяти лет. Тогда, на спор, он сдал экзамены, его приняли в Вест-Пойнт, и он единственный в своем выпуске не был потомственным военным. С тех пор он постоянно вопрошает то, что принято называть судьбой: а что, если бы в восемнадцать лет ему все-таки дали роль второго плана в криминальной комедии на Бродвее, а что, если бы Ханна так быстро не забеременела, а в 2003 году, во время апрельского наступления, он не смог бы сбить этот чертов “МиГ-25” над Мосулом? Вот и ответ: он должен был проделать этот произвольный путь именно для того, чтобы в один прекрасный день, оказавшись на вершине металлической платформы в ангаре “Локхида-Гэлэкси” в окружении нобелевских лауреатов, опереться на крашенные суриком перила, прямо над толпой людей, появившихся ниоткуда.

– Спущусь в логово льва, – решился Сильверия.

– Там сейчас чуть не разразился бунт, – возразила Пудловски. – Они вас сожрут…

– Мне, может, только того и надо.

– Я совсем забыл, – спохватился Митник, – среди пассажиров есть одна адвокатесса… Джоанна Вудс. Я не юрист, но ее досье выглядит довольно убедительно, хотя оно и весьма… красочное.

– Красочное? – удивился Сильверия.

– Она составляет жалобы на рисовальной бумаге, которую раздали детям, и их же цветными фломастерами.

Генерал вздохнул. На ум ему пришло с десяток анекдотов про адвокатов, в том числе один просто отличный – про разницу между адвокатом и клещом, но он предпочел промолчать. Все равно никому легче не станет.

– Если что, мэтр Вудс сидит в первом ряду, стол четырнадцать, с командиром корабля.

У Сильверии такой ошеломленный вид, что Митник добавляет:

– Генерал, если бы вы чаще посматривали на экран своего планшета, вы бы поняли, что мы установили на стенах сотни камер высокого разрешения и столько же микрофонов направленного действия. В интерфейсе предусмотрена система распознавания лиц и анализ речи на всех языках с синхронным переводом. Кликните на фамилию пассажира, и текст отобразится в реальном времени. А букеты из сухих цветов на столах – просто чудо электроники. Палатки тоже прослушиваются.

– Браво. В туалете хотя бы ничего нет?

– Мы это обсуждали, но в итоге все же нет.

Ни один мускул не дрогнул на лице Митника. Интересно, подумал Сильверия, это он так шутит и не колется или всерьез.

– Раз уж вы такой молодец, Митник, у вас наверняка найдется фото сбежавшего пассажира…

– Нет, камеры и микрофоны повесили только вчера утром. Он уже смылся к тому моменту. Мы знаем, что в Париже он зарегистрировался на рейс под именем Михаэля Вебера. Налицо узурпация личности, он путешествовал по австралийским документам, а это одна из немногих стран, все еще не перешедших на биометрические паспорта. В Австралии проживают десятки Михаэлей Веберов, но наш, водитель школьного автобуса, обитает в Голд-Косте, и он никогда не покидал своего города. Снять отпечатки с кресла в “боинге” не удалось. Мы собрали подносы с едой, столовые приборы. После того как мы исключили ДНК пассажиров, остались еще ДНК тех, кто готовил лотки. Представим себе, что мы по счастливой случайности обнаружим его след, узнаем цвет кожи и глаз, структуру волос, возраст, облик, создадим генетический фоторобот и будем искать его в соцсетях. Но все равно чудес не бывает.

– А снимки с бортовых камер?