Аномалия

– Нет твари, кроме Божьей, и все мы с этим согласны, – примиряющим тоном говорит раввин-традиционалист.

Буддийские монахи до сих пор хранили молчание, но тут один из них раздраженно вступает в спор.

– К вопросу о ваших “творениях Божьих”… Мы не мешали вам препираться, но происхождение мира – понятие относительное. Это бесконечный цикл, вселенная колеблется между состояниями творения, которое есть привилегия Брахмы, моментами стабильности, когда доминирует Вишну, и фазами, когда Шива разрушает все, медленно или быстро. И тогда все начинается сначала. Для нас ваш вопрос не имеет никакого смысла. Во всех разумных существах есть Будда, и все они могут достичь Пробуждения. Не волнуйтесь, буддисты не закричат “Караул! Дьявольское отродье”! Мы рады приветствовать новое существо. И как всегда, передаем послание мира.

– Прекрасное послание мира, ничего не скажешь, – возражает суннит, – притом что ваши единоверцы убивают наших братьев рохинджа в Бирме под знаменем фанатика Виратху…

– Но… Это не тот буддизм, который я защищаю… И вообще, кто уничтожил Бамианских будд, скажите на милость? А кто в Шри-Ланке…

Пудловски ненавязчиво вмешивается:

– Прошу прощения. Я знаю, что вы все хотите как лучше, но, увы и ах, мы не сможем урегулировать в этом зале все планетарные проблемы. Значит, это творение Божье либо существо, чувствующее присутствие Будды. Ставим галочку. У меня есть еще один вопрос относительно концепции души.

– Души? – повторяет суннит.

– Да. Я не могу дать ей определение, но это же важнейшее понятие, не так ли?

– Это важно, но сложно, – говорит суннит. – Позвольте мне развить свою мысль?

– Я не тороплюсь… – вздыхает Пудловски.

* * *

Встреча длится два часа, по истечении которых ни к какому выводу они не приходят, и Джейми Пудловски устало прекращает прения. Будь у них впереди неделя или даже месяц, это бы их не спасло.

– Прошу вас, господа. Готовы ли мы выработать общую позицию? И даже написать предварительную совместную декларацию, как можно более единодушную, призванную защитить этого человека от любого преступного деяния, совершенного во имя неверно истолкованных священных текстов?

– Замечательное решение, – говорит буддист.

– Совершенно согласен, – кивает либеральный раввин, – мы могли бы взять на вооружение прекрасные слова из книги Левит (19:18), где Бог велит нам любить ближнего своего, как самого себя.

– Или из Евангелия от Иоанна (13: 34), – подхватывает лютеранский пастор, – когда Иисус повелевает своим ученикам любить друг друга.

Салафит, склонив голову, заключает:

– Творите добро, сказал Пророк, мир ему и благословение Аллаха. “Поистине, Аллах любит творящих добро”. Принимая этих существ и не обрекая их на муки, мы не творим зла.

– Хорошо, – говорит Джейми Пудловски. – Благодарю вас. Я обязана сделать еще одно существенное дополнение. Мы имеем дело не с одним “продублированным” существом, а с несколькими. Их двести сорок три человека, если быть точным.

– Двести сорок три?

Она не дает им времени высказаться.

– Друзья мои, мы снова увидимся завтра утром, и тогда вы получите исчерпывающую информацию. В любом случае, я полагаю, это не меняет сути нашей дискуссии. Я напишу конспект этой встречи и представлю вам на одобрение экуменическую резолюцию, преодолевающую религиозные разногласия.

Пудловски долго благодарила каждого из участников, затем распрощалась с ними.

В вертолете по пути на базу она позвонила Эдриану Миллеру.

– Ну что, – спросил математик, – как все прошло?

– Как нельзя лучше, – вздохнула Пудловски. – Как нельзя лучше.

Ее мобильник завибрировал. Смс от POTUS[31].

Great job! – написал президент.

Ангар

Суббота, 26 июня 2021 года.

Ангар B, база ВВС Макгуайр

– Что?! Они танцуют! – восклицает Сильверия, глядя вниз.

В северном углу пассажиры раздвинули столы и правда танцуют. Подростки, дети, и не только, дрыгаются под новый хит Эда Ширана So tired of being me, это нечто среднее между R&B и дэнсхоллом, впрочем, Сильверия мало что в этом понимает, да и стоящие рядом Пудловски и Митник тоже ничем не могут ему помочь.

Как же давно он не танцевал. Два года назад с дочерью, открывая ее свадебный бал? Пожалуй. В тот день они вальсировали под Луи Армстронга, он – с трудом втиснувшись в костюм, она – радостно вырываясь из оков белоснежного платья. Сильверия недавно вернулся из Афганистана, он кружился с Джиной и хохотал, и Джина хохотала, кружась в объятиях отца, но этот вихрь закручивал в его голове мерзкие образы войны. Даже с закрытыми глазами, даже после трех кружек пива, даже утопая в сладком аромате ее духов, Сильверия понимал, что его мир все меньше и меньше напоминает wonderful world. Несмотря ни на что, он танцевал с ней вальс, гнал прочь от себя кровь, порох и пустыню и плевал в морду всем демонам ада.

– Кто им разрешил поставить музыку? – злится Сильверия.