Античная философия. Краткий курс

Умер Зенон по собственной воле. Существует две версии его смерти. Зенон возвращался домой после занятий, споткнулся и сломал палец. Говорят, что он воспринял это как волю богов, призывавших его к себе, и, по одной из версий, умер тут же, задержав дыхание. По другой версии, вернувшись домой, от отказался принимать пищу и скончался от голода.

В своем историческом развитии школа прошла три этапа:

Древняя Стоя (к. IV–II вв. до н. э.), представленная, помимо Зенона, учениями Клеанфа (331–232 до н. э.) и Хрисиппа (280–207 до н. э.).

Средняя Стоя(II–I вв. до н. э.), представителями которой были Панеций (ок. 185–110 до н. э.) и Посидоний (ок. 135-51/50 до н. э.).

Поздняя (римская) Стоя(I–II вв. н. э.), видными представителями которой были Сенека, Эпиктет и Марк Аврелий.

По свидетельству Диогена Лаэртского, стоики делили философию на логику[154], физику и этику. Они сравнивали философию «с плодородным полем: его ограда – это логика, плод – этика, почва и деревья – физика»[155]. Физика (натурфилософия) доставляет пищу для этики. А охранять этику должна логика, поскольку она ограждает человеческий ум от заблуждений.

Знакомиться с философией стоиков мы будем в том порядке, как это делал Зенон. Он начинал изложение философии с логики, потом переходил к физике, а от нее – к этике. И хотя сам Зенон ставил на первое место логику, самой существенной из его учения оказалась этика. А в позднем стоицизме ей вообще отводилось ведущее место.

Логика трактовалась стоиками предельно широко. Логику в современном ее понимании они называли диалектикой. Но стоики не ограничивали логику изучением законов и форм правильного мышления. Они считали, что логика должна быть учением не только о понятиях, суждениях и умозаключениях и о формальной истинности суждений. Их в первую очередь интересовала логика как учение об обозначающем, то есть о словах. Поэтому большое внимание стоики уделяли изучению проблем языка, видя в нем посредника между чувственно воспринимаемым и умопостигаемым мирами. Как видим, в стоицизме под общим названием «логика» понимались также и риторические, грамматические исследования.

Кроме того, логика для стоиков была не только формальной, но и философской наукой, которая исследует мышление как со стороны его правильности, так и со стороны его истинности, изучает происхождение знания и проблемы его объективности. Другими словами, логика неразрывно связана с теорией познания.

Стоики различали в слове его звучание и смысл. Смысл слова они называли лектоном. Лектон — это особая реальность, которую нельзя свести ни к слову, обозначающему предмет, ни к самому предмету. Лектон нейтрален по отношению и к психическому, и к физическому. Он стоит выше всяких утверждений об истине и лжи. То, что мы имеем в виду, когда обозначаем словом, может быть как истинным, так и ложным. Например, словосочетание «идет дождь» будет истинным, если дождь идет, и оно будет ложным, если дождь не идет.

Учение о лектоне проясняется в общем контексте теории познания стоиков. Подобно эпикурейцам, в теории познания они были сенсуалистами, рассматривая в качестве единственного источника знаний ощущения и восприятия человека. Все представления, которые составляют содержание нашего знания, возникают из ощущений. Согласно Зенону, ощущения – это отпечатки, которые оставляют в душе человека реальные вещи, воздействующие на его органы чувств. На их основе формируются представления.

Стоики отрицали существование врожденных идей. Они говорили, что, «когда человек рождается, ведущая часть его души подобна чистому листу, готовому для записей. На него и записывается каждое отдельно взятое общее представление. Первым по порядку способом записи является запись с помощью чувств. Мы ощущаем что-то, например, белое, и когда это ощущение проходит, остается воспоминание. А когда образуется много однородных воспоминаний, тогда, говорим мы, у нас появляется опыт. Опыт, собственно, – совокупность однородных представлений»[156].

От однородных частных восприятий и представлений путем умозаключений осуществляется переход к общим понятиям. Стоики не признавали объективного существования общего: в мире единичных вещей нет общего. Но можно говорить об общем, существующем в человеческом уме, за которым признавалось право на достоверные обобщения.