Античная лирика

Мальчики, красной уздечкой козла зануздав и намордник
На волосатый ему рот наложивши, ведут
Около храма игру в состязание конное, чтобы
Видел сам бог, как они тешатся этой игрой.

На статую Афродиты у моря

Это участок Киприды. Отсюда приятно богине
Видеть всегда пред собой моря зеркальную гладь;
Ибо она благосклонна к пловцам, и окрестное море
Волны смиряет свои, статую видя её.

На статую Пана

Пан-селянин, отчего в одинокой тенистой дубраве
Ты на певучем своём любишь играть тростнике?
— Чтоб, привлечённые песней, подальше от нив
хлебородных
Здесь, на росистых горах, ваши паслися стада.

Мёртвому петуху

Больше не будешь уж ты, как прежде, махая крылами,
С ложа меня поднимать, встав на заре ото сна,
Ибо подкравшийся хищник убил тебя, спавшего, ночью,
В горло внезапно тебе острый свой коготь вонзив.

Убитому коню

Памятник этот поставил Дамид своему боевому,
Павшему в битве коню. В грудь его ранил Арей;
Тёмной струёй потекла его кровь по могучему телу
И оросила собой землю на месте борьбы.

"В недрах Лидийской земли схоронен сын Филиппа..."

В недрах Лидийской земли схоронен сын Филиппа,
Аминтор,
В битве железной не раз силу являвший свою;
И не злосчастный недуг унёс его в царство Аида,
Но, покрывая щитом друга, в бою он погиб.

"В битве отвага, Проарх, тебя погубила..."

В битве отвага, Проарх, тебя погубила, и смертью
Дом ты отца своего, Фидия, в горе поверг;
Но над тобою поёт эту песню прекрасную камень,
Песню о том, что погиб ты за отчизну свою.

"Перед кончиной, обняв дорогого отца и роняя..."

Перед кончиной, обняв дорогого отца и роняя
Горькие слёзы из глаз, молвила так Эрато:
"Я не живу уже больше, отец мой. Уже застилает
Мне, умирающей, смерть чёрным покровом глаза".

Трём милетским девушкам, убившим себя при нашествии галатов

Не допустив над собою насилия грубых галатов,
Кончили мы, о Милет, родина милая, жизнь,
Мы, три гражданки твои, три девицы, которых заставил
Кельтов жестокий Арей эту судьбу разделить.
Так нечестивых объятий избегнули мы и в Аиде
Всё — и защиту себе, и жениха обрели.

Эпитафия рабу

Маном когда-то при жизни он был; а теперь, после смерти,
Дарию стал самому равен могуществом он.

АЛКЕЙ МЕССЕНСКИЙ

Гесиоду

В роще тенистой, в Локриде, нашедшие труп Гесиода
Нимфы омыли его чистой водой родников
И, схоронив его, камень воздвигли. Потом оросили
Землю над ним пастухи, пасшие коз, молоком
С примесью мёда — за то, что, как мёд, были сладостны
песни
Старца, который вкусил влаги парнасских ключей.

"Я ненавижу Эрота..."