Антигония. Роман

— Что я могу вам сказать… Жанно, да ведь у него семь пятниц на неделе. Если вы так хорошо с ним знакомы, как говорите, что ж вы меня спрашиваете, приехал он или нет…

В Париже у Жана срабатывал автоответчик. Бретонский Дон Жуан наобещал с три короба и ничего не сделал. Опять закутил? Опять рассорился с женой? Впрочем, какое это имело значение? Остановиться негде. Катера нет. Положение хуже некуда.

Джон поносил галлов за легкомыслие, меня ― за «безалаберность», ― в Москве я поднабрался якобы дурных привычек. По моей вине нам предстояло на ночь глядя мотаться по пустынным дорогам в поисках ночлега. И как я ни старался, я не мог ему втолковать, что Пирьяк ― это не край света, что это вполне обжитое место, куда туристы наведываются толпами. В поселке имелось две или три скромных гостиницы, как раз то, что нужно. С утра же мы могли заняться поисками более подходящего жилья, мне всегда удавалось найти что-нибудь прямо на месте. К тому же гостиницы находятся в порту или рядом с главным пляжем. Что же касалось наличия свободных мест, то их не могло не быть, даже несмотря на пасхальные выходные. До открытия настоящего сезона было еще далеко…

Десяти минут нам хватило, чтобы объехать центральные улицы. Сонные проулки. Свисающие из-за оград лавровые заросли. Безлюдные кафе. Старенький порт, огражденный от моря высоким молом. Церковь перед променадом с остроконечной колокольней. Петушок на шпиле. Разливающееся по воздуху настораживающее позвякивание, ― бренчал такелаж корабельных мачт. Целый лес из мачт высился правее, на «мокрой» стоянке, где негде было упасть яблоку― одни катера и яхты. За годы здесь ничего не изменилось. Это казалось даже странным.

В небольшом, но аккуратном на вид отеле ― две звездочки, де ля Пуант, ― в который Джон отправился без меня, пока я разворачивал машину, свободных номеров не оказалось. Наплыв туристов из Нанта. Как раз на Пасху. Получалось, что я просчитался.

Мы покатили в обратную сторону. Из-за одностороннего движения на портовой улице пришлось сделать еще один полный круг. Мы вновь обогнули церковь и теперь остановились перед другой гостиницей, отель Дю Пор. Окнами отель тоже смотрел на море, но при выезде в порт находился с другой стороны, сразу и не заметишь.

Свободных номеров не было и здесь. Нам предлагали каморку на одного человека. Не то немцы, не то французы ― пара, державшая отель, заверила нас, что на Пасху теперь все номера бронируются заранее, не то что раньше. Хозяева советовали обратиться в кафе на площади за церковью, где сдавалось что-то вроде комнат, но комфорта не гарантировали…

Чтобы не испортить себе настроение окончательно, мы решили не упорствовать, лучше было махнуть на поиски рукой и подумать о том, что нас ждет на ужин.

При первой гостинице был открыт ресторан. Внутри ― почти ни души. Мы выбрали круглый стол, поближе к окнам, и заказали по стейку из филе, бутылку «Сент-Эмильон», дороже вина не было, а затем после поспешного набивания урчащих желудков чуть ли ни сырым мясом отметили непутевый приезд несколькими рюмками арманьяка. И вроде бы оттаяли. Несмотря на неудачу, первую часть нашего невероятного плана нам удалось, худо-бедно, осуществить. После арманьяка в это даже как-то не верилось.

Официант стал усаживать за соседний стол пожилую пару. По виду ― пенсионеры, местные. И не прошло минуты, как Джон принялся расспрашивать стариков о погоде. Так мы и узнали всё самое необходимое: точное время приливов, прогнозы погоды на неделю. Стало также ясно, что не одни мы ждем чудес от больших приливов. Вода при отливе отступала от берега намного дальше, чем обычно, и местные жители, издревле, кажется, почитавшие обычай собирать в оголившихся расщелинах съедобные моллюски, съезжались к отливу со всей округи. Литторину, мидии, устрицы в этих краях можно иногда собирать чуть ли не лопатой.

Тут же за столом, но уже от официанта, который от безделья встрял в разговор, мы узнали, что на окраине поселка, при выезде из Пирьяка выше по побережью, что-то сдается у вдовы, приходившейся официанту родственницей. Женщина жила с тремя дочерьми. Часть виллы, расположенной прямо на берегу, сдавалась якобы без перебоев, но на этот раз арендаторы сплоховали, отменили приезд в последнюю минуту…

Из ресторана мы поехали по указанному адресу. Я долго звонил в ворота. Безуспешно. Домофон шумел, как море в темноте. Джон решил посигналить из машины.

Дикий звук клаксона, оказавшийся ужасающе мощным, взревел на всю округу. И кто-то наконец показался за оградой. Это была женщина преклонных лет в пеньюаре. За ней в свете фонаря к воротам плелся еще один силуэт, кто-то помоложе. Домофон, как выяснилось, был неисправен.

Тут же, в темноте двора мы и договорились о съеме флигеля. Сговорчивые хозяйки, мать и дочь, гарантировали отдельный вход, чуть ли не персональный выход на пляж, куда выводил спуск прямо от ограды, санаторную тишь, весь возможный в условиях загорода комфорт. Удивляясь своему везению, мы переглядывались. О большем трудно было и мечтать.