Антиох Кантемир и развитие русского литературного языка

В современном Кантемиру «Немецко-латинском и русском лексиконе» Э. Вейсмана (1731) вкус определяется только в прямом смысле («в кушаньях»). Разумеется, сейчас можно логически представить смысловую связь и переход одного значения в другое (вкус «ощущение при еде» > вкус «восприятие, опробование эстетическое»). Однако практически новое значение не прямо вытекало из старого, а наслаивалось на прежнюю семантику слова. Вкус — образование, близкое к так называемым семантическим калькам. Кантемир и в данном случае сумел как бы предугадать ход дальнейшего развития слова. В новом значении вкус быстро распространяется. Примеры его обычны в «Ежемесячных сочинениях» (1755): «Вкус наш происходит от многого читания сочинителей»; в статьях Сумарокова: «Разные у людей мысли, так разные по разности вкуса умствования»; у профессора Московского университета А. А. Барсова: «Вкус, учтивство в обхождении»; в «Письмах русского путешественника» Карамзина: «Эстетика есть наука вкуса».

О расширяющейся сочетаемости слова в XVIII–XIX вв. свидетельствуют определения, с которыми оно начинает употребляться, — хороший, изящный, тонкий, чистый, здравый, естественный, народный, философский и др. А. С. Шишков, критически рассматривавший слово в своем «Рассуждении», допускал расширительное употребление его (вкушать пищу — вкушать утехи) и признавал «непротивными» духу русского языка выражения: у всякого свой вкус, это платье не по моему вкусу. Как мы видели, сочетания слова вкус с предлогом в (вкус в платьях) свободно употребляет еще Кантемир. Остальные конструкции со словом также получили достаточно самостоятельное развитие в русском языке. Так, в предисловии к журналу Н. И. Новикова «Пустомеля» (1770) говорилось: «Правильно и со вкусом критиковать так же трудно, как и хорошо сочинять»; в литературных обзорах того времени встречаем: «Поэма во вкусе древних рыцарей».

Любопытны первоначальные способы выражения понятия «безвкусный», «безвкусие» в эстетическом смысле. Это слова невкусный (в «Политическом журнале» 1796 г. находим пример «его известия совершенно не вкусны», т. е. плохо и без знания дела изложены), без вкуса (в альманахе «Мнемозина» 1824 г.: «В творениях поэтов без вкуса истинный огонь почти гаснет в дыму»). Наконец, встречаются и современные нам безвкусный (в журнале «Вестник Европы» 1826 г.: «Безвкусная пестрота одежды») и безвкусие (в «Энциклопедическом лексиконе» Н. Плюшара 30-х годов XIX в.: «Доказывал собственное свое безвкусие»), К середине XIX в. в литературном языке утверждаются основные, свойственные современному языку слова данного гнезда, их значения и сочетания.

Человек с понятием

Слово понятие в современном смысле появляется в первой половине XVIII в. Смысловые сдвиги в слове позднее дополнились стилистическими изменениями, что в существенной мере преобразило облик слова. В настоящее время оно имеет литературные значения — «мысль об общих (существенных) свойствах предметов и явлений» (отвлеченное понятие, понятие теплоты), «представление о чем-либо» (составить о чем-либо четкое понятие) — подробнее см. «Словарь современного русского литературного языка», т. X. М.—Л., 1960.

Однако известно еще одно значение, отличное от перечисленных и отмечаемое ныне как просторечное, — «то же, что понимание; разум, рассудок» (определение из Указанного словаря, там же помета «просторечное»). Это значение в современном языке иллюстрируется примерами, где слово используется как «разум, способность понимать»: «Вот лошадь тоже друг человека, только она понятия не имеет, а собака — она все понимает» (Ф. Гладков. Лихая година). К разговорно-просторечной сфере относится атрибутивное сочетание с понятием — о толковом, рассудительном человеке: он человек с понятием; в противоположном смысле — без понятия: «Девочка она была малая, без всякого понятия, дороги не знала и бежала так, куда глаза глядят» (А. П. Чехов. Происшествие).