Антистресс. Как победить стресс, тревогу и депрессию без лекарств и психоанализа

Наш преподаватель снял на видеокамеру «Супер-8» хирургическую операцию в одной из больниц Пекина. Я и двести моих товарищей сидели, разинув рот, в переполненной аудитории и смотрели, как женщина с распоротым животом спокойно разговаривает с хирургом, который достает из ее внутренностей кисту размером с дыню. Вся анестезия заключалась в нескольких очень тонких иголках, воткнутых в определенные точки ее тела. Разумеется, мы никогда не видели ничего подобного. Тем не менее, как только фильм закончился и в зале зажегся свет, мы все поспешили забыть увиденное. Может, это и было возможно в Китае, но у нас... Слишком уж далеко все это было от наших знаний и от безмерной научности западной медицины, которой нам, студентам, еще только предстояло набраться. Слишком далеко и слишком... странно.

В течение последующих пятнадцати лет я ни разу не вспомнил об этом фильме, пока однажды не отправился в Индию, в Дхарамсалу, резиденцию правительства Тибета в изгнании, у подножия Гималаев.

Там я посетил Институт тибетской медицины и побеседовал с местным врачом о лечении депрессии и тревоги.

—    Вы, жители Запада, смотрите на эмоциональные проблемы не под тем углом, — сказал он мне. — Вы всегда с удивлением констатируете, что то, что вы называете депрессией, тревогой или стрессом, имеет физические симптомы. Вы говорите об усталости, потере или наборе веса, нарушении сердечного ритма, словно речь идет о физических проявлениях психической проблемы. Для нас все скорее наоборот: грусть, потеря самоуважения, чувство вины, отсутствие удовольствия — это психические проявления физической проблемы.

Действительно, я никогда об этом не задумывался.

Он продолжал:

—    На самом же деле, неверно ни то, ни другое. Не следует вообще разграничивать первое и второе. Эмоциональные и физические симптомы — это просто два аспекта глубинного дисбаланса в циркуляции энергии ци.

Воспитанный в картезианских традициях, которые четко разделяют «психическое» и «физическое», я еще не был готов говорить о ци. Мне было трудно, почти невозможно представить некую глубинную энергию, одновременно влияющую на физические и психические функции организма. Особенно если ее невозможно измерить.

— Есть три способа воздействия на энергию ци, — заметив мое смятение, пояснил тибетский врач. — Медитация, которая ее регенерирует, питание и лекарственные травы и самый прямой способ — акупунктура. Мы часто лечим то, что вы называете депрессией, при помощи акупунктуры. Это очень помогает при условии, если пациенты проходят курс лечения достаточно долго.

Но я уже слушал его краем уха. Он рассказывал мне о медитации, травах и иголках, но мы больше не были на одной волне. К тому же, как только он упомянул о длительности лечения, я тут же подумал, что речь, вероятно, идет об эффекте плацебо, то есть реакции пациентов на лечение, которое само по себе неэффективно, но работает, потому что пациентами занимаются регулярно, доброжелательно и с убедительным мастерством — в акупунктуре все это присутствует.

Таким было наше второе несостоявшееся свидание. Но оно оставило след в моей памяти.

Третье произошло в Питтсбурге, некоторое время спустя. Как-то в субботу, после обеда, я встретил на улице одну пациентку, которую видел единственный раз на приеме в больнице. У нее была достаточно серьезная депрессия, но она отказалась от антидепрессантов, которые я ей предложил. Поскольку мы все же остались в хороших отношениях, я спросил ее, как она себя чувствует. Она смущенно улыбнулась, словно бы не зная, стоит ли говорить мне правду, но все же призналась, что решила обратиться к специалистке по иглотерапии, которая поставила ее на ноги за несколько сеансов в течение одного месяца. Теперь она была в прекрасной форме.

Если бы не мой разговор с тибетским врачом в Дха-рамсале, я бы наверняка отнес это «выздоровление» на счет эффекта плацебо. При лечении депрессии эффект плацебо занимает столь важное место, что требуется не менее трех клинических исследований, сравнивающих антидепрессант с «пустышкой», чтобы хоть одно из них показало преимущество препарата².

Признаюсь, немного задетый, я решил собрать сведения об этой странной практике. То, что я узнал, до сих пор приводит меня в замешательство масштабностью влияния на природу тела и мозга.

Слово науке