Антистресс. Как победить стресс, тревогу и депрессию без лекарств и психоанализа

Несомненно, эти ценности, чья важность не жимо растет со времен революций конца XVIII ка, принесли много пользы. Они лежат в основе мого понятия «свобода», имеющего для нас огром ное значение. Но чем дальше мы движемся в это направлении, тем больше убеждаемся, что у незави симости и самостоятельности есть своя цена. Мь платим за это одиночеством, утратой смысла жизни подчас страданиями. Никогда еще у нас не было такой свободы расставания с супругами, которые перестали удовлетворять: в западных странах показатель разводов приближается к пятидесяти процентам². Никогда еще мы столько не переезжали: считается, что в Соединенных Штатах семья меняет место жительства в среднем каждые пять лет. Избавившись от привычных связей, от долга и обязательств по отношению к другим, мы никогда еще не обладали столь полной свободой в поисках своего собственного пути, рискуя в итоге остаться одинокими. Вероятно, это еще одна причина, по которой на Западе за последние пятьдесят лет неуклонно растет показатель депрессий³.

Мой друг эмигрировал, оставив свою страну. Ему 37, он работал врачом и до недавнего времени жил один. Долгое время он искал смысл, которого явно не доставало его жизни, в психоанализе и многочисленных тренингах личностного роста. А затем и в антидепрессантах, перепробовав почти все. На^ конец он сказал мне: «В сущности, единственный момент, когда я перестаю задавать себе вопросы о смысле бытия, это момент, когда мой двухлетии сын берет меня за руку, и мы идем вместе, пусть даже просто за газетой в ближайший киоск!»

Любовь к нашим близким, к нашим детям, возможно, является источником наиболее очевидного смысла _жизни. Но значимость других людей для нашего соб-ственного душевного равновесия не ограничивается лишь нуклеарной семьей"'. На самом деле, чем больше мы вовлечены в жизнь общества, которое, без сомнений, имеет для нас важное значение, чем сильнее ощущение, что мы играем в нем определенную роль, занимая место, которое ценится другими, тем проще избавиться от чувства тревоги, отчаяния и утраты смысла жизни.

Я вспоминаю об одной пожилой даме, которую консультировал на дому, поскольку она боялась выходить из квартиры. Она страдала эмфиземой и не могла обходиться без своего баллона с кислородом. Но основной ее проблемой была депрессия. В семьдесят пять лет ее уже ничто не интересовало, она чувствовала опустошенность и тревогу и ждала смерти. Разумеется, у нее была бессонница, плохой аппетит, и все свое время она проводила, жалея себя. В то же время я был поражен ее интеллектом. Она долгое время проработала ассистентом директора крупной компании, и, несмотря на всю депрессию, от нее явно исходило ощущение компетентности и уверенности. Как-то я сказал ей: «Я знаю, что вы очень плохо себя чувствуете и нуждаетесь в помощи, но вы также являетесь человеком, который обладает

Социологический термин, обозначающий супругов и их Детей.

У

всеми качествами для того, чтобы быть очень г

полезным другим. Вы не думали о том, чтобы помогат

обездоленным?» Она была удивлена, что психиа обязанность которого состоит в том, чтобы пом^* гать ей самой, вдруг задает такой вопрос. Но быст о поняла, куда я клоню, и в ее глазах зажегся огонек интереса. В итод-е она стала посвящать часть своего времени детям из неблагополучных семей, обучая их чтению. Это было тяжело, учитывая, что она с трудом передвигалась. К тому же далеко не все дети выражали ей благодарность, а с некоторыми справиться было совсем уж не легко. Но это занятие стало важным для нее. Оно дало ей цель в жизни, ощущение нужности и вновь включило ее в общество, с которым ей пришлось расстаться из-за возраста и инвалидности.

Этот аспект человеческой души прекрасно понимал Камю, пусть даже он мало упоминал о нем в своих философских эссе. В его «Мифе о Сизифе» описание человеческого предназначения вполне прозрачно: наша жизнь состоит в том, чтобы толкать камень от подножия горы к вершине, а затем, когда он скатится, начинать все сначала. Бесполезно искать другой источник смысла жизни, кроме того, что это наш камень, что он уникален и что мы несем за него ответственность. При этом, по мнению Камю, Сизифа следует все же представлять скорее счастливым.

Философия абсурда не помешала Камю вступить в ряды Сопротивления. Подобно многим, он познал истинную радость, рискуя жизнью ради дела, далеко выходящего за границы его собственных интересов, радость отдать свою жизнь за других. Это чувство во

_не является диктатом культуры или общественной „яи Это потребность самого мозга: в течение по-

_морали. ^    г