Антология новой грузинской поэзии

У самолета, висящего в небе, словно
                           крест,
норов — по-мужски — крут;
у него есть пули в запасе вместо
                           слов, —
и пилот, улыбаясь гордо,
на бреющем — ранним утром —
проносится над блестящей лысиной города.

У самолета, висящего в небе, точно
                           крест,
по-мужски — горяча страсть;
петлей ли страшит он всю сволочь и бесто-
                           лочь,
прочесывает цирюльником на вираже ли
завшивевшую голову власти,
скурвившейся и предчувствующей свое поражение.

У самолета, висящего в небе, словно
                           крест,
воля тверда — по-мужски;
у него есть бомбы в запасе вместо
                           слов, —
в нечестивых прицельными отстрелявшись,
на неправедных должное скинув,
вольной птицей ввысь — налегке — устремляется.

ЛЕЛА САМНИАШВИЛИ

ПЛАТЬЕ Перевод А. Лобовой

Каждой тесьмою, вышивкой,
бусами мне б представить,
насколько была красива
та, что носила это
белое платье — в музее,
в полуподвале и в вечных
сумерках нежно распятое.

Но без тяжелых кос,
отдельно от уст и от глаз —
мерцает так одиноко
и полки вокруг. Рубины
поблескивают средь шелка
на головных уборах,
кольца, кинжалы, осколки —
склеенные в чаши,
и снова — оно, это платье,
отвергнутое навсегда —
как слишком тяжелое, длинное
слишком, до ослепленья, красивое.

Стою — от него независимо.
Ради легкости пусть и наряд,
и тело растает! Но платье —
такое легкое издалека —
проступит, когда захочу,
на миг — стихотворением:
его я надену, подол
одерну, — оправлю — и вниз
посыплются бабочки-тени.

«То, что в горсти сжимаю…» Перевод А. Лобовой

To, что в горсти сжимаю —
ключи,
чтоб двери открыть, конечно, —
тех башен, где королевичи
прячут красавиц, как прежде.

Красавицы ткут, или, нежась в кровати,
мечтают — свободны от сонных заклятий.

ГОД ЗМЕИ Перевод А. Лобовой