Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 15. Лев Новоженов

— Михеич! — окликнул гардеробщика через головы прохожих Виктор Петрович. — Подожди, Михеич!

Расталкивая людей, Виктор Петрович пробирался к старику. И вдруг, словно по волшебству, сразу вспомнилось все: и школьный дребезжащий звонок, и сутулая фигура в синем халате, пьющая за гардеробной перегородкой чай, и запах сырых пальто в раздевалке.

— Узнаешь меня, Михеич? — запыхавшись, сказал Виктор Петрович.

Гардеробщик посмотрел в располневшее, хорошо бритое лицо Виктора Петровича и сказал:

— Леденцов Виктор. Вечно у тебя вешалка была оборвана.

— Точно! — засмеялся Виктор Петрович. — А потом мне мама новую пришила, из цепочки. Ах, золотые были времена!

— Да! — вздохнул Михеич.

— А помнишь, помнишь, — взволнованно продолжал Виктор Петрович, — как ребята моей шапкой в футбол гоняли, а я смотрел и плакал, и как они все разбежались, когда ты появился. И как потом мы вдвоем за перегородкой пили вприкуску чай.

— Сорванцы! — неожиданно строго сказал Михеич. — Ни своих вещей не умели беречь, ни чужих Родители на вас, сорванцов, деньги тратют, а вы…

— Ты прав, Михеич, ты прав, — сказал Виктор Петрович. — Где теперь эти сорванцы? Двадцать лет прошло. Никого не вижу, ни с кем не встречаюсь. Где Юрка Климов?

— Который в школу раз в одной галоше пришел, — уточнил Михеич.

— …Где Генка Титов?

— Завсегда за брата вещи донашивал.

— …Где Сема Капустин?

— …Пальто с цигейковым воротником.

— Где?..

— Наташа Сушилова? — задумчиво добавил Михеич.

— Это моя жена, — испуганно сказал Леденцов.

— Аккуратная была девочка, — сказал Михеич. — Ах, аккуратная! В беличьей шубке все ходила.

Михеич помолчал, посмотрел на Леденцова и добавил:

— А пуговицу пришить тебе не догадается. Ведь пуговица-то на честном слове держится. Ай-яй, стыдно!

— Да это она… — пробормотал Виктор Петрович. — Это у нее времени все нет… Кафедра, диссертация.

— Сам знаю, что кафедра, — сурово произнес Михеич. — А мужа своего содержи как следует Муж не виноватый, что у тебя кафедра… Ох, сорванцы!

Оки взглянули друг другу в глаза, молодой и старик. Леденцов вздохнул.

— Ну а как там сейчас наша школа? — спросил Леденцов. — Стоит?

Михеич отвел глаза.

— Ушел я из школы. Вить. В «Гвоздике» я сейчас.

— В какой «Гвоздике»? — удивленно спросил Леденцов.

— Узбекская кухня. Плов, лагман. Оркестр-трио. Гардероб на двести номерков.

— Так, так, — сказал Леденцов. — Оркестр, значит. Лагман.

Михеич шмыгнул носом.

— Ты не подумай чего, Вить. Я школу-голубушку не забыл. Бывает, за барьером задремлешь — все первое сентября снится. Ребята, девчушки. А недавно физик Викентий Михайлович привиделся. Красивый, в ратиновом пальто.

Эх, жизнь!

— И мне иногда школа снится, — сказал Леденцов.

— Слушай, Вить, — робко сказал старик. — Зайдем ко мне, а? Я тут недалеко обретаюсь. Чайку заварим… И пуговицу я тебе пришью по старой памяти. Зайдем, Вить!

— А что, пошли! — решительно заявит Виктор Петрович. И они рука об руку двинулись по улице.

Нужна квартира рядом с цирком

Когда родители ушли на работу, Шура решил заняться обменом квартиры. Эта квартира ему не нравилась. Он сел и написал объявление такое: «Меняю квартиру с разными удобствами. Удобства: свет, газ, вода, тилифон, тиливизор, радио, аквариумсрыбками, ковер на стене, двадивана, стол, стулья. Неудобства: далеко от цирка. Нужна квартира как можно ближе».

Затем указывался номер телефона и было написано: «Спросить Шуру».

Оставалось только переписать текст на отдельных листочках и расклеить объявления. Что и было сделано.

Несколько объявлений Шура прилепил с помощью резинового клея к уличным столбам, одно — к дверям булочной, еще одно — к стеклянным дверям кинотеатра и последнее, пожалуй наиболее удачно, — к запыленному боку автобуса, когда тот, покорно подставив двери, впускал пассажиров. Автобус устало вздохнул и уехал. Шура с нежностью посмотрел ему вслед. На это последнее объявление Шура особенно рассчитывал.

Полный радужных надежд, он вернулся домой, намазал булку шоколадным маслом, взял любимую книгу с приключениями отважного пограничника Герасюты и его верной собаки Динки, пристроил на диване рядом с собой телефон и стал ждать.

Не успел он откусить от булки два раза, как затренькал звонок.

— Говорит водитель автобуса, — зазвучало в телефоне, — соедините меня с Шурой.

— Шура — это я, — сказал Шура. — Здравствуйте! Вы живете рядом с цирком?

— Ты мальчик или девочка? — спросил водитель.

— Мальчик, — сказал Шура.

— Дети! — сказал водитель. — Я понимаю… Я сам был когда-то ребенком, но нельзя же так. Раз это автобус, так, значит, делай с ним что хочешь… Клей на него объявления, почем зря, плюй на него, обгоняй, да? Даже на велосипеде!

— Я не плевал на него и не обгонял на велосипеде.

— Не ты, так другие, — с тоской сказал водитель. — Это же унижает идею движения, разве не ясно?

— Ясно, почему не ясно. Просто я хочу жить рядом с цирком.

— Я понимаю. Каждому что-то хочется. Слушай, а я бы его немножечко расширил.

— Автобус?! — изумился Шура.