Антоний и Клеопатра

Это был лишь первый раунд борьбы, которая продолжалась до марта, когда в Антиохии наступила весна. Титаническая борьба, проходившая во тьме сложных эмоций, в тишине неозвученных сомнений и недоверия. Полная секретность. Агенобарб, Попликола, Фонтей, Фурний, Сосий и любой другой римлянин в Антиохии не должны были догадаться, что Антоний навсегда продал территории, которые принадлежат Риму и отдаются царям-клиентам в обмен на дань. Если его соратники узнают, то могут прийти в такую ярость, что закуют Антония в цепи, посадят на корабль и отправят в Рим. Проданные Клеопатре территории должны казаться переданными бескорыстно, пока власть Антония не укрепится. Итак, соратникам говорилось одно, и только Антоний и Клеопатра понимали, что дело обстоит совсем по-другому. Для римлян это были обычные переговоры с целью получить золото для финансирования армии. Когда он станет непобедимым на Востоке, уже не будет иметь значения, кто что знает. Она пыталась убедить Цезаря сделаться царем Рима. Ей это не удалось. Антоний более податлив, особенно в его теперешнем состоянии ума. А Восток нуждается в сильном царе. Кто подходит для этого лучше римлянина, знающего законы и умеющего управлять, не подверженного капризам и не любящего устраивать казни? Антоний Великий превратит Восток в грозную силу и сможет бороться с Римом за мировое господство. Об этом мечтала Клеопатра, хорошо сознавая, что пройдут годы, прежде чем она сумеет сокрушить Антония Великого в пользу Цезариона, царя царей.

Антонию удалось обмануть своих коллег. Агенобарб и Попликола поставили подписи на документах Клеопатры, даже не читая, смеясь над ее легковерием. Так много золота!

Но существовал еще более серьезный конфликт, о котором Антоний никому не мог сказать. Царица была категорически против парфянской кампании, оплаченной ее золотом. Она не хотела, чтобы парфяне обескровили его армию так, что она стала бы небоеспособной и не смогла бы пойти войной против Рима и Октавиана. Свои планы она не раскрывала Антонию, но постоянно держала в голове. Цезарион должен править миром Антония, а также Египтом и Востоком. И никто, даже Марк Антоний, этому не помешает.

К своему ужасу, Антоний узнал, что Клеопатра намерена принять участие в его кампании и рассчитывает, что решающее слово на военных советах будет за ней. Канидий ждал в Каране после успешной вылазки на север, на Кавказ. А она так хочет увидеть Кавказ, твердила Клеопатра. Как Антоний ни старался убедить ее, что его легаты будут против ее участия, она была непреклонна.

За несколько дней он избавился от людей, которые стали бы возражать против ее присутствия. Он послал Попликолу в Рим, чтобы тот расшевелил его семьсот сенаторов, а Фурния отправил управлять провинцией Азия. Агенобарб вернулся в Вифинию, а Сосий оставался в Сирии.

Антония спасло самое естественное и неизбежное событие – беременность. С огромным облегчением он смог сказать своим легатам, что царица проедет с легионами только до Зевгмы на Евфрате, а потом вернется в Египет. Обрадованные и успокоенные, его легаты подумали, что любовь царицы к Антонию так велика, что она не может вынести разлуку с ним.

Таким образом, довольная Клеопатра поцеловала Марка Антония в Зевгме и отправилась в долгий обратный путь в Египет. Она могла плыть по морю, но у нее была веская причина отказаться от плавания. Эта причина носила имя Ирод, царь евреев. Узнав о потере бальзама и асфальта, он галопом прискакал из Иерусалима в Антиохию. Но, увидев Клеопатру, сидящую рядом с Антонием в зале для аудиенций, повернулся и уехал домой. Его поступок сказал Клеопатре, что Ирод предпочел подождать, пока он не сможет встретиться с Антонием наедине. Это также значило, что Ирод увидел то, чего римляне не замечали: она подчинила себе Антония, он стал глиной в ее руках.

Однако независимо от его истинных чувств Ирод вынужден был приветствовать царицу Египта в своей столице и устроить ее в новом роскошном дворце.

– Я вижу, везде возводятся новые здания, – сказала Клеопатра своему хозяину за обедом, думая про себя, что еда ужасная, а царица Мариамна некрасивая и скучная, зато плодовитая: уже два сына. – Одно строение подозрительно похоже на крепость.

– Это на самом деле крепость, – спокойно ответил Ирод. – Я назову ее Антонией в честь нашего триумвира. А еще я строю новый храм.

– Я слышала, ведется еще несколько строек в Масаде.

– Там моя семья была в изгнании, но само место находится близко. Я строю для города лучшее жилье, амбары, продовольственные склады, водохранилище.

– Жаль, что я не увижу этого. Вдоль берега ехать удобнее.

– Особенно для женщины с ребенком.

Взмахом руки он отпустил Мариамну, которая поднялась и немедленно ушла.

– У тебя острый глаз, Ирод.

– А у тебя ненасытный аппетит на земли, согласно моим сведениям из Антиохии. Киликия Трахея! Для чего тебе нужна эта каменистая береговая полоса?

– Помимо других причин, чтобы возвратить Ольбию царице Абе и роду Тевкридов. Но я не получила один город.