Антоний и Клеопатра

– Плохо с тех пор, как ее отец покончил с собой. Чудно́. Она ведет себя скорее как его вдова, чем как дочь. Не ест, слишком много пьет, не обращает внимания на маленькую Випсанию, словно совсем не любит ребенка. Я приказал следить за ней, поскольку не хочу, чтобы она перерезала себе вены. Ее деньги перейдут ко мне. Я пытался убедить ее оставить их Випсании – было бы нетрудно обеспечить освобождение от lex Voconia de mulierum hereditatibus, – но она отказалась. Впрочем, если с ней что-нибудь случится, я Випсанию обеспечу.

Так и вышло, что Октавии достался еще один ребенок. Аттика выпила яд и умерла в муках через три дня после того, как Агриппа говорил о ней с Октавианом. Будучи человеком слова, Агриппа перевел деньги Аттики на девочку, что сделало ее завидной невестой.

Октавиан обнаружил в себе новое качество – любовь к детям, стремление их защищать, хотя он не мог соперничать с Октавией в этом отношении. Когда Антилла поймали после попытки побега, его не стали наказывать. И всякий раз, как Октавиан обедал дома, все дети приглашались к столу. Поскольку с появлением Випсании их стало двенадцать, Октавия не преувеличивала, когда говорила своему брату, что ей нужна еще пара материнских рук.

Для Ливии Друзиллы настало время строить матримониальные планы. Она приперла к стене Октавиана и заставила его выслушать ее.

– Конечно, Антилл и Юлл должны будут искать жен где-нибудь в другом месте, – сказала она с тем выражением лица, которое говорило Октавиану, что возражать бессмысленно. – Тиберий может жениться на Випсании. У нее огромное состояние, и она нравится ему.

– А Друз? – спросил он.

– На Тонилле. Они тоже нравятся друг другу. – Она откашлялась, приняла суровый вид. – Марцелл должен жениться на Юлии.

Он нахмурился:

– Они двоюродные брат и сестра, Ливия Друзилла. Божественный Юлий не одобрял таких браков.

– Твоя дочь, Цезарь, некоронованная царица. Ее муж, если он не будет членом семьи, станет угрозой для тебя. Тот, кто женится на дочери Цезаря, будет твоим наследником.

– Ты права, как всегда. – Октавиан вздохнул. – Очень хорошо, пусть это будет Марцелл.

– Об Антонии мы уже подумали. Это Луций Агенобарб. Я бы его не выбрала, но она находилась под опекой отца, когда их помолвили, и ты обещал не расторгать помолвки.

– А Марция, дочь Атии? – Ему все еще была неприятна мысль о ней и о предательстве его матери.

– Я оставляю это на твое усмотрение.

– Тогда она выйдет замуж за какого-нибудь провинциала. Может быть, даже за простого socius, неримлянина. В конце концов, Антоний выдал свою дочь замуж за такого человека, Пифодора из Тралл. Остается Марцелла.

– Я подумала, что ей подошел бы Агриппа.

– Агриппа? Он же в отцы ей годится!

– Я знаю это, глупый! Но она влюблена в него, ты не заметил? Мечтает о нем, вздыхает, весь день проводит, глядя на его бюст, который купила на рынке.

– Этот брак будет недолгим. Агриппа не годится для молодой девушки.

– Gerrae! Она темноволосая, а у Аттики волосы были мышиного цвета. Она приятная, а Аттика была нескладной. Она яркая, а Аттика была… невзрачной. И к тому же посредством этого брака он породнится с первым семейством Рима. Ведь иного способа не существует?

Она знала, как его убедить.

– Очень хорошо, моя дорогая. Марцелла выйдет замуж за Агриппу. Но только когда ей исполнится восемнадцать. У нее будет еще год, чтобы разлюбить его. Если она разлюбит, Ливия Друзилла, брак не состоится, поэтому пока мы говорить об этом не будем. Это понятно?

– Совершенно, – промурлыкала она.

Без денег, но надеясь получить какую-то сумму от царей-клиентов, Октавиан поплыл в Эфес и добрался туда в мае одновременно с легионами и кавалерией.

Все цари-клиенты были там, включая Ирода, излучавшего обаяние и достоинство.

– Я знал, что ты победишь, Цезарь, поэтому сопротивлялся всем уговорам и запугиваниям Марка Антония, – сказал он, еще больше похожий на жирную жабу.

Октавиан весело взглянул на него.

– Никто не может отрицать, что ты умный человек, – заметил он. – Полагаю, ты рассчитываешь на награду?

– Конечно, но только не в ущерб Риму.

– Назови ее.

– Бальзамовые сады в Иерихоне, добыча асфальта в Мертвом море, Галилея, Идумея, оба берега Иордана и берег Вашего моря от реки Элевтер до Газы.

– Другими словами, вся Келесирия.

– Да. Но дань тебе я платить буду вовремя, и мои сыновья и внуки будут посланы в Рим и получат римское образование. Ни один царь-клиент не будет преданнее тебе, чем я, Цезарь.

– И хитрее. Хорошо, Ирод, я согласен на твои условия.

Архелаю Сисену, который так ничем и не помог Антонию, было разрешено сохранить за собой Каппадокию, ему отдали также Киликию Трахею, часть территории Клеопатры. Аминта сохранил за собой Галатию, но Пафлагония была включена в римскую провинцию Вифиния, а Писидия и Ликаония отошли к провинции Азия. Полемону Понтийскому, которому удалось удержать восточные границы против мидян и парфян, тоже разрешили сохранить свое царство, которое теперь включало Малую Армению.