Антропология детства. Прошлое о современности

В детской субкультуре действуют свои, не навязанные взрослыми, пусть игровые, но очень эффективные механизмы разрешения конфликта и урегулирования социальных отношений. Во многом благодаря им усваивается представление о важности следовать правилам поведения, выстраиваются и осознаются детские нормы нравственности, — обретается игровой опыт, который выходит за пределы игры (Тендрякова 2015).

Дразнилки как коммуникативный вызов

Дразнение ведёт своё начало от древней традиции словесного боя, включавшего посрамление противника, и языческого обычая давать людям прозвища (Шангина 2000: 123). Но со временем оно уходит в детскую субкультуру и превращается в многочисленные дразнилки. Дразнение — это институализированное, введённое в рамки нормативной культуры выражение агрессии: проявление агрессии здесь не совсем всерьёз, оно выражается в виде смехового действия и сродни озорству, подшучиванию; тексты дразнилок комичны и строятся на абсурдности эпитетов, ситуаций или сравнений. Всё это не снимает ни остроты, ни обидности дразнилок, но наделяет их куда более сложными качествами, чем просто агрессивность.

Это только на первый взгляд дразнилка — безотказный механизм раздувания конфликта. Сказал, например,

Тили-тили тесто, жених и невеста…

или

Бабка-ёжка, костяная ножка,
Вышла на улицу, раздавила курицу…

— и всё, враги расставлены по боевым позициям, атмосфера нагнетается. Но дразнилка не только задирает, она также осуществляет социальный контроль, когда даёт отповедь нарушителям неписаных законов: «Ябеда корябеда…», «Жадина говядина…», «Плакса вакса гуталин, На носу горячий блин». Не жадничай, не ной, не ябедничай, дразнилка стоит на страже соблюдения норм поведения в детской среде. Причём на тему ябед детский фольклор особенно традиционен и строг. Оно и понятно, ведь ябеда бежит жаловаться взрослым, тем самым ставя под удар суверенность детского мира, а это серьёзнейший проступок (Осорина 2001).

Но не будем преувеличивать миссию восстановления справедливости, возложенную на дразнилки. Дразнилки чрезвычайно пристрастны, ситуативны, и вовсе не всегда их острие направлено на порицание «общественных язв». Дразнить могут за что угодно и кого угодно: тощих и толстых, очкариков и «зрячих», лохматых и лысых, отличников и двоечников, красивых и не очень.

По части задирания очень близки к дразнилкам поддёвки, короткие прибаутки, тексты-ловушки, цель которых поставить незадачливого собеседника в неловкое положение:

— Повторяй за мной: «как».
«Пошла баба в кабак».
— Как.
— «Нализалась пьяная».
— Как.
— «Мужик стал её бить».
— Как.
— «А вот так».
Следует удар по спине.

(Цит. по Шангина 2000: 126–127).

Чтобы не попасться на поддёвки, надо их знать.

Дразнилка или поддёвка — злая, обидная, но она не всерьёз, это не просто безосновательное задирание или попытка обидеть слабого и самоутвердиться за его счёт. М. В. Осорина показывает, что дразнилки и поддёвки наиболее широко распространены среди дошкольников, в младшей и начале средней школы. В этом возрасте идёт интенсивное общение, это сензитивный период для освоения коммуникативных навыков.

Цель дразнилки не столько обидеть, сколько вступить в контакт, пускай даже это звучит как вызов, пускай это будет экстремальное взаимодействие. Это-то как раз и требуется! Кто более всех попадает под град дразнилок — новенькие! Их дразнят, чтобы выяснить, кто такой? Как будешь реагировать? Позволишь ли над собой насмехаться или дашь отпор? Тот, кого дразнят, ведь может и ответить, да так, что мало не покажется. Это своего рода социальный код, который по реакции на задирание позволяет быстро выяснить, со «своим» или «чужим» имеешь дело, в едином ли вы ценностно-смысловом пространстве или в различных.

Вслед за М. В. Осориной можно признать, что «дразнение» — это публичное действие психодиагностического характера с целью испытания на социально-психологическую прочность, по результатам которого определится место ребёнка в групповой иерархии (Осорина 2001: 19). Если злится, обижается — значит попался, умение ответить обидчику — признак коммуникативной компетенции. Выработаны многочисленные вербальные формулы и приёмы, нейтрализующие дразнилки, — отговорки: «Кто так обзывается — Тот сам так называется», или «Говоришь на меня — Переводишь на себя», или тебе говорят что-то неприятное, а ты в ответ: «Ну что ты всё про себя, да про себя, а про меня ни слова?» (Осорина, там же).