Апокалипсис – книга надежды. Курс 12 уроков

Структура и смысловые акценты посланий семи церквям

Параллели между Откр 2–3 и остальным повествованием Апокалипсиса

При том что пророческие послания церквям образуют особый раздел, они составляют единое целое с текстом Апокалипсиса. Покажем это единство на примерах.

Во-первых, раздел Откр 2–3 тесно связан с предшествующей 1-й главой. Практически все послания, за исключением Филадельфийской церкви, в своей второй части («так говорит…») содержат элементы из первого видения Иисуса Христа в небесной славе, подобного Сыну Человеческому (Откр 1:10–20):

Сравнение описания Иисуса Христа в Откр 1:10–20 и в посланиях семи церквям

Во-вторых, заключительные «обетования побеждающему» содержат целый ряд образов, которые будут развиты в видении Нового Иерусалима в последних главах Апокалипсиса:

• «побеждающего сделаю столпом в храме Бога Моего, и он уже не выйдет вон, и напишу на нем имя Бога Моего и имя града Бога Моего, нового Иерусалима…» (Откр 3:12; ср. Откр 21:2; 22:4);

• «побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия» (Откр 2:7; ср. Откр 22:2, 14);

• побеждающий не потерпит вреда от «второй смерти» (Откр 2:11, ср. Откр 21:8);

• побеждающий получит «новое имя» (Откр 2:17; 3:12, ср. Откр 22:4).

И в-третьих, неверно будет сказать, что раздел Откр 2–3 не содержит вообще ничего «апокалиптического» – в этих главах присутствуют символические образы, нуждающиеся в истолковании (например, «белый камень», «трон сатаны»), звучит слово «ангел», говорится о небесном великолепии Иисуса.

Таким образом, теперь мы можем ответить на поставленный выше вопрос. Послания Откр 2–3 действительно являются органичной частью всего Апокалипсиса, они никак не могут существовать отдельно от остального текста. Послания могут быть поняты только в рамках всего повествования в целом; точно так же верно и обратное – весь Апокалипсис адресован семи церковным общинам, и все его повествования предназначены для христиан-адресатов как предостережение и ободрение.

Послания как «экзамен совести», предваряющий апокалиптические видения

Комментаторы высказывают глубокую мысль, что Апокалипсис как откровение о путях Божиих неслучайно начинается с посланий, в которых ярко звучат нравственные темы: «Первые разделы Апокалипсиса, главы 2–3, представляют собой своего рода испытание совести, чтобы чистым сердцем воспринимать откровения дальше и, главное, смочь посмотреть на мир с иной перспективы – небесной. И это очень логично – если мы хотим понять, как Бог видит историю, то перво-наперво нужно постараться посмотреть Его очами на нашу собственную жизнь»[121]; «Каждый христианин может узнать себя в том или ином послании и принять от Христа исправления и воодушевление, чтобы по-новому вступить на путь, ведущий к вечной жизни»[122].

Кто такие «ангелы церквей» – разные варианты ответа

Адресат послания всякий раз именуется «ангелом» – «ангелу Эфесской/Пергамской церкви напиши…» Кто же имеется в виду под этими «ангелами церквей», непосредственно к которым обращены все послания? Однозначного ответа в самом тексте не дается. По-древнегречески ἄγγελος/«ангелос» буквально означает «вестник» (однокоренное слово евангелион – «благая весть»); в Библии слово ангелос часто употребляется в более узком значении – дух, служащий Богу. Поэтому ряд толкователей считает, что «ангел церкви» есть собственно небесный ангел-хранитель церкви[123]. Это согласуется с тем, что в других местах Апокалипсиса слово «ангел» употребляется в значении духа. Однако если принять во внимание, что в посланиях содержатся обличения «земных» недостатков христианской жизни людей, это толкование становится не таким очевидным. Кажется, что обращать к ангелу призыв «покайся» несколько странно – по смыслу здесь подразумеваются люди.

Другие толкователи как раз предлагают понимать под «ангелами» людей, и было предложено два варианта буквального соответствия. Так, некоторые указывают на широкое значение слова «ангел» – «вестник» и считают, что под «вестником» мог пониматься представитель общины, получающий от Иоанна текст Апокалипсиса и передающий его остальным собратьям. Однако маловероятно, что один член общины как бы считается ответственным за всех. В таком случае более уместным было бы обращаться к предстоятелю общины, блюстителю/греч. «епископу»/ἐπίσκοπος[124]. Тогда обличения и поощрения «ангелу» звучали бы более оправданно – руководитель общины действительно несет бóльшую ответственность за происходящее. Однако такое словоупотребление стало бы исключением – нигде в Новом Завете слово «ангел» не означает предстоятеля церкви/«епископа».