«Апокалипсис»: тайны раскрываются

Раскольникова. Мировая война не только для русских, но и для европейцев создала предапокалиптическую атмосферу. Некоторым уже казалось, что грядет конец света, предсказанный в Апокалипсисе. Но то, что для России наступила катастрофа, было очевидно. В тела и дух русских людей вселялись трихины революции, материализма, безбожия и воинствующего атеизма. И в конце стихотворения Волошин говорит о Достоевском, называя его пророком. А также напоминает читателю главную идею Достоевского: мир может быть спасен глубоким и всеобщим покаянием.

«Антихрист» Владимира Соловьева

Часть І. Введение

«Три разговора» – пик творчества Владимира Соловьева

Многие исследователи творчества известного русского поэта, писателя и философа Владимира Соловьева (1853–1900) его работу «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории» считают пиком и художественного, и философского творчества мыслителя. Она была написана весной 1899 года – до кончины Соловьева оставалось немногим более одного года. Владимир Сергеевич предчувствовал свою смерть, поэтому спешил с написанием этой сравнительно небольшой работы (около сотни страниц). Видимо, ощущение приближающейся смерти обострило чутье философа, и в этой работе он, как отмечают исследователи, отказался от многих своих заблуждений, находивших отражение в предыдущих произведениях. Например, от идеи всемирной теократии[130]. Равно как и от упования на исторический прогресс и неизбежную победу совершенства в человеке, человечестве и в мире в целом.

Формально главной темой произведения Соловьева является опровержение морального учения Л. Толстого. Соловьев еще до «Трех разговоров» называл лукавством использование толстовцами слов «христианство» и «Евангелие», которые маскировали их враждебное отношение к христианской вере[131]. Соловьев избегает упоминания имени Толстого, но все достаточно прозрачно. Правда, критический запал против толстовства, заложенный в предисловии, уходит в самих разговорах на второй и даже третий план. Разговоры переходят в русло эсхатологических вопросов.

Работа написана в виде редко применявшегося в русской литературе приема – диалогов и разговоров (метод Платона). Кратко напомню содержание трех разговоров. Первый разговор посвящен теме войны. Соловьев хотя и признает в войне зло, так как война предполагает убийство, тем не менее он полагает, что война может быть справедливой (когда один человек становится на защиту другого человека). Кстати, в этом разговоре затрагивается и тема толстовства, а именно принцип непротивления злу насилием. Второй разговор затрагивает вопросы прогресса. Участники разговора полагают, что одним из проявлений прогресса является стремление человечества к международному миру. Такое состояние человечества можно назвать «цивилизацией», которая противопоставляется варварству и военному разбою. Тут Соловьев проявляет себя как человек, интересующийся политикой. Участники разговора приходят к выводу, что центр мировой Истории постепенно перемещается на Дальний Восток. Что Россия недостаточно солидарна с Европой и что при такой геополитической раскладке Россия может попасть в зависимость от Азии.

В контексте целей данного очерка нам особенно интересен третий разговор, который касается вопросов духовных и вопросов будущего человечества. Как следует из названия, будущее (и не очень далекое) грозит человечеству концом Истории. И такой исход нельзя объяснить случайностью, каким-то фатальными стечением обстоятельств. Участники разговора, углубившись в тему, приходят к выводу, что первопричиной такого возможного конца станет зло. Люди привыкли замечать зло лишь на физическом уровне. Но оно имеет духовные корни. Зло бывает на индивидуальном уровне, равно как и на уровне отдельных социумов (народов и др.), а также вселенском уровне. Спастись от зла человеку и человечеству своими силами невозможно, нужно вмешательство высших сил. И тут на первый план выходит тема Бога и антихриста.

Существует свидетельство, которое показывает, что интерес к теме антихриста появился у Соловьева еще в конце 1880-х годов. Согласно воспоминаниям Л. Тихомирова, в 1889 г., в беседе с ним Соловьев выказывал оживленный интерес к этой теме, при этом он связывал возможное появление антихриста с усилением политического и культурного влияния Дальнего Востока, особенно буддизма[132].