Аполлоний Родосский. Аргонавтика

820  Между людей. Смотри, чтоб, набросившись, в челюстях страшных

     Не погубила она наилучших мужей средь героев,

     А направь корабль туда, где возможен, пусть малый,

     Гибели жуткий обход». И ей отвечала Фетида:

     «Если, конечно, мощь огня и буйные бури

825  Стихнут, тогда я смело сказать была бы готова,

     Что Арго спасу я даже в схватке с волнами.

     Только пусть шумит Зефир. Теперь отправляться

     Время мне пришло в мой путь, и долгий и длинный,

     К сестрам моим, которые мне всеконечно помогут.

830  Нужно еще мне туда, где корабль стоит на причале,

     И напомнить пловцам, что с зарею им в путь отправляться».

     Молвила и, с Эфира слетев, погрузилась в пучину

     Темного моря. Там себе в помощь окликнула прочих

     Милых сестер Нереид. А они, услыхав ее голос,

835  Ей навстречу пошли. Фетида им сообщила

     Геры наказ и всех отослала в Авсонию к морю.

     А сама, скорей чем перун или восходящего солнца

     Первый луч, когда солнце встает у края земного,

     Быстро помчалась по морю седому, пока не достигла

840  Суши Тирренской страны и дальнего берега Эи.

     Там и Арго и героев нашла. Они развлекались

     Диска и стрел метанием. Встала она и коснулась

     Сына Эака, Пелея, рукой — он был ей супругом.

     Больше никто ее не увидел, была она зрима

845  Лишь одному Пелею, и так она говорила:

     «Дольше нельзя вам теперь пребывать у Тирренского моря.

     На корабле быстроходном плывите отсюда с рассветом —

     Гера так приказала, заступница ваша. Для Геры

     Все Нереиды толпой соберутся Арго переправить

850  Мимо опасных скал*, которые названы Планкты, —

     Это путь,, который давно вам богами указан.

     Ты же не разреши никому мой облик увидеть.

     Лишь тебе одному со мною общенье дается.

     Помни, меня не серди, иначе больше, чем прежде,

855  Не считаясь ни с чем, с тобой расправлюсь я в гневе».

     Молвила так и опять невидимкой нырнула в пучину.

     Грусть безграничная тут же его поразила; ни разу

     Он ее не видел с тех пор*, как оставила ложе

     И жилище Пелея, сердясь за Ахилла младенца.

860  Ибо она сына смертную плоть в часы полуночи

     В пламени огненном жгла неусыпно, а днем натирала

     Нежное тело амвросией, сделать бессмертным стараясь

     И навсегда его защитить от старости гнусной.

     Но однажды Пелей заметил, встав с ложа, как милый

865  Сын его крутится в пламени ярком. Не удержал он,

     Муж неразумный, при зрелище этом громкого крика.

     Голос его услыхав, она подхватила ребенка,

     Кинула, льющего слезы, на землю. Сама же как ветер,

     Сну подобно, в гневе сразу исчезла из дома.

870  В недра морские она погрузилась и не вернулась.

     Ныне Пелей был смущен и взволнован. Но все же решился

     Спутникам тотчас поведать все, что Фетида сказала.

     Тотчас те, завершив состязанья свои, поскорее

     Стали готовить себе еду и постель для ночлега.

875  Пищи на ложе вкусив, ко сну отошли, как обычно.

     Край небес светоносная Эос тихонько задела,

     С нею вместе быстрый Зефир дохнул и повеял.

     К веслам своим герои пошли, готовясь к отплытью.

     Из воды извлекли тяжелые камни, свернули

880  Быстро снасти как надо, потом подтянули широкий

     Парус, его укрепив ремнями на мачте и райне.

     Ветер попутный понес корабль. И вскоре чудесный

     Остров Анфемоесса внезапно предстал перед ними.

     Там Ахелоевы дочери, звонкоголосые девы,

885  Пели Сирены*, сладостной песнею всех привлекая.

     Тех губили, кто смел причалить к их острову. Мать их

     Терпсихора была одна из сестер многославных;

     Их она родила, на ложе взойдя Ахелоя.

     Некогда дочь Део достославную сестры Сирены

890  Песнею тешили общей, когда та была незамужней.

     Тела одной половиной на птиц они были похожи,

     А другой половиной подобны прекрасным девицам.

     С места высокого зорко, сидя над гаванью, ждали

     Жертв они неустанно и многих лишали возврата

895  Сладкого дня, убивая в томлении. Сразу героям

     Голосом нежным из уст они прозвенели навстречу.

     Те уже были готовы у берега бросить причалы,

     Если бы сын Эагра, Орфей Фракиец, поспешно,

     Струн Бистонийской лиры* касаясь умелой рукою,

900  Громкий напев прекрасно бегущей песни не начал,

     Чтобы уши героев его лишь песне внимали.

     Голос Сирен смогла заглушить форминга Орфея.

     Вдаль понесли Арго Зефир и шумливые волны,

     Что поднимались с кормы. Им вслед звенели Сирены.

905  Сын Телеонта Бут*, единый из аргонавтов,

     Пеньем прельщенный Сирен, оставил всех за собою,

     Спрыгнув в море с гладкой скалы, поддавшись соблазну.

     Он поплыл по пурпурной волне, устремляясь на берег.

     Глупый, ведь тут же на месте мог он лишиться бы жизни!

910  Но, его пожалев, царица Эрика Киприда

     Вырвать его из волн и спасти успела. Богиня

     Доброй была к нему, чтоб он жил на мысу Лилибейском,

     Скорбью томясь. Аргонавты Сирен уже миновали.

     Но страшный удар их ждал на морском перекрестке.

915  Здесь внезапно Скиллы скала из моря явилась;

     Здесь же все время ревела, водой изливаясь, Харибда;

     Дальше из-под волны рокотали Бродячие скалы.

     Там, где прежде с крутых утесов огонь подымался

     И высоко восходил над горою, дышащей жаром,

920  Был от дыма черным Эфир, и нельзя было видеть

     Солнца лучей; и хотя Гефест завершил уж работу,

     Море еще продолжало струиться паром горячим.

     Вдруг отовсюду навстречу* Арго Нереиды примчались.

     И сама богиня Фетида тронула сзади

925  Руль за крыло, чтоб корабль провести сквозь Бродячие скалы.