Апология Маркса: Новое прочтение Марксизма

Целенаправленность процесса практической деятельности отличает ее от движения природы. В ходе последнего объект, объективные состояния и их развитие напрямую определяются законом причинно-следственной связи, а нынешнее состояние предмета установлено прошедшими событиями, то есть настоящее обусловлено прошлым. Однако процесс практики – не обычный переход от причины к следствию, а трансформация от цели к результату. Цель, как звено, внедряется в причинно-следственную цепочку объективных связей, становясь в ней особой причиной. И в таких особенных причинно-следственных отношениях цель, как причина, уже не направлена на дела прошлого: она указывает на еще не произошедшие события. Поэтому человеческая деятельность и обусловливается прошедшими событиями, и в то же время определена грядущим, которое пока не существует в действительности, ибо является результатом выбора субъекта. Таким образом, процесс практической деятельности проявляется в самопроизвольном движении материи. Практика изменила ход естественной эволюции объекта, сделав ее движением, которое определяет субъект. В перечисленном и состоят сущностные различия между объективностью деятельности субъекта и объективным характером движения объекта.

«“Движение отношения каузальности” = на деле: движение материи respective движение истории, улавливаемое, усвояемое в своей внутренней связи до той или иной степени широты или глубины»[99]. Можно сказать, вся естественная наука выстроена на базе категории причинности: в отрыве от каузальности[100] эта наука не существовала бы. Однако человеческая практика всегда воплощает в себе целенаправленную деятельность. В отсутствие цели невозможно характеризовать нечто как практическую деятельность человека. И нельзя сказать, что такая целенаправленная активность несовместима с каузальной зависимостью, будто лед с пламенем. Как говорил Энгельс, человеческая деятельность «в состоянии вызвать определенное движение, создав те условия, при которых оно происходит в природе; мы находим даже, что мы в состоянии вызвать такие движения, которые вовсе не встречаются в природе (промышленность), – по крайней мере, не встречаются в таком виде, – и что мы можем придать этим движениям определенные заранее направление и размеры. Благодаря этому, благодаря деятельности человека и обосновывается представление о причинности. <… > Деятельность человека производит проверку насчет причинности. <… > Производится, так сказать, двойная проверка причинности».

Цель субъективна, а предмет, который она собирается изменить, объективен. Поэтому цель не может быть приложена непосредственно к объективному предмету, «материальная сила должна быть опрокинута материальной же силой». Объективный предмет может быть преобразован только объективной силой. Средство как раз и есть такая действительная объективная сила. Цель реализуется главным образом извне предмета и должна опираться на средство, которое, однако, определяется требованиями субъективной цели и может стать таковым, только если представляет собой вещь, соответствующую этим требованиям. Для осуществления неодинаковых целей требуются средства с разными функциями. В то же время проявление этих функций должно быть подчинено цели: средство действует в соответствии с целью и всегда обусловлено ею. «Трудящийся пользуется механическими, физическими, химическими свойствами вещей для того, чтобы в соответствии со своей целью применить их как орудия воздействия на другие вещи»[101]. А посему средство – это процесс движения материи, служащий цели и управляемый этой целью.

Согласно Марксу, средство – вещь или комплекс вещей, которые человек помещает между собой и предметом труда и которые служат для него в качестве проводника его воздействий на этот предмет: «Так данное самой природой становится органом его деятельности, органом, который он присоединяет к органам своего тела, удлиняя таким образом <… > естественные размеры последнего»[102]. В связи с этим средство – это единство функций человеческих органов и внешних естественных сил. Средство состоит из внешней природной материи, но его функции в ходе практической деятельности представляют собой экстернализацию способностей тела человека, а потому средство – внешний орган человека. В опоре на роль средства как внешнего человеческого органа человек сперва присваивает и подчиняет себе часть внешних природных сил, превращая их в собственные, субъективные, а затем использует эти присвоенные силы для покорения других природных сил и осуществления своей цели. Таким образом, люди могут выйти за рамки ограничений, установленных их внутренней человеческой физиологией, дать своим, субъектным, сущностным силам возможность неограниченного развития.