Апология Маркса: Новое прочтение Марксизма

Согласно Кроче, исторические познания и информация не объективны, а субъективны. Потому что каждое поколение людей изучает прошедшую историю с позиций собственных потребностей и ценностных воззрений, и в этом процессе историки не могут не ввести свои нынешние потребности и сознание в исторические события. Поэтому вся история – это история современности. Раз уж не существует объективной истории, то и исследования исторической необходимости – бессмысленная и пустая болтовня.

Точка зрения Кроче оказала огромное влияние на западную философию истории, да и на весь научный мир. Поэтому концепция отрицания исторической необходимости стала доминирующей идеей в современной западной философии, почти что эпидемией.

Отрицание исторической необходимости современной западной философией истории и ошибки этого подхода

Современная философия истории отрицает историческую необходимость, прежде всего, с точки зрения единичности исторических событий. Согласно воззрениям этой философии, необходимость или закономерность могут сформироваться только в случае многократного повторения чего-либо. В мире природы сходные события происходят раз за разом, а потому существует необходимость, неизбежность. В случае с историей все «исключительно единично», каждое историческое событие индивидуально, неповторимо, а потому отсутствует какая-либо историческая необходимость. Виндельбанд[159] в своей работе «История и наука о природе» подчеркивал: «В изучении природы мышление, определяя частное отношение, постигает общее отношение, а [при исследовании] истории – создает точную копию частной вещи».

«В первом случае идет поиск закономерности, а во втором – состояния». Риккерт[160] утверждал: «Понятие “исторический закон” есть contradictio in adjecto[161]»[162].

История отличается от природы. Все исторические события уникальны: Великая французская революция, Реставрация Мэй-дзи[163], Сто дней реформ[164], Сианьский инцидент[165] – все эти эпизоды неповторимы, но неприемлемо отрицать историческую необходимость из-за их неповторимости. Сто дней реформ были однажды, но такие исторические явления, как реформаторская деятельность, шаги по улучшению, отнюдь нередки, – как в прошлом, так и поныне, как в Китае, так и за его пределами: они «множественны». Французская революция была одна, однако буржуазные революции – частое явление в Новой и Новейшей истории, их много. Все это свидетельствует о том, что следует разделять понятия «историческое событие», «историческое явление» и «историческая необходимость». Историческое событие единично, а историческое явление множественно, и за этой множественностью стоит историческая необходимость, которая приходит в повторное действие только при конкретных условиях.

Историческая необходимость – глубинная структура истории, скрывающаяся за единичностью исторических событий. У природных событий разнообразие, напротив, скрыто за их сходностью. Наблюдая за природой, нужно увидеть различное в подобных случаях.

Изучая историю, следует замечать сходства в различиях, обнаруживать необходимость в единичных инцидентах. Только так можно проникнуть в самую суть истории. Однако современная западная философия поступает наоборот: остается на внешних уровнях исторического процесса, а к тому же смешивает понятия исторического события, исторического явления и исторического закона.

Воспроизводимость исторической необходимости не тождественна повторяемости исторических событий. Всякое историческое событие – результат совместного действия факторов необходимости и случайности. Именно случайность придает историческому событию отличительные черты и неповторимость. А необходимость воспроизводит лишь элементы исторических событий, общие по своей сущности, не повторяет и не способна повторять случайные факторы этих событий. В действительности, воспроизводимый характер исторической необходимости воплощается в череде неповторимых исторических инцидентов: Английская революция 1640 года, Великая французская революция 1789 года, Синьхайская революция 1911 года в Китае… Не в этих ли единичных событиях проявлена историческая необходимость буржуазной революции?