Аппендикс

В Риме, после короткого эпизода прозябания в одном злосчастном жилом комплексе Б., знаменитом регулярными облавами на уклоняющихся от правосудия воров и дебоширов, Кристиан преобразился. Его небольшая сутулость, непроницаемость и легкая неслаженность движений в сочетании с красотой, особыми данными и униформой производила на дам шоковый эффект. Не так-то и часто тут можно было встретить потомков норманнов, хотя южан была тьма-тьмущая, но все больше каких-то мелких, темнолицых да коротконогих. Другое дело младой Кристиан, который в нерабочее время одевался по моде, записался в спортзал, яростно выдирал телесную поросль с помощью воска, а по широкому лбу пустил чистую линию бровей с почти неуловимыми изгибами, об которые, однако, навернулось не одно женское сердце тех несчастливиц, что безуспешно пытались заглянуть в его воловьи глаза.

В столице, еще больше, чем всюду, плохим расписанием транспорта, невытертой пылью, внезапным дождем хаос лип к телу и душе. Кристиан был чистоплотен, всячески настроен против любого микроба и прочих неурядиц и старался мыть непропорционально маленькие руки как можно чаще. Вообще неприятных неожиданностей ему и так уже хватило по гроб жизни, и теперь даже небольшой прыщ на носу мог вывести его из себя. Вращаясь колесиком порядка, он давил и сглаживал все, что уродливо, не по правилам выпирало. Кстати, некоторые обитатели Б. благодаря ему были пойманы и наказаны, и его повысили по службе, а приметив неулыбчивость и молчаливость, сочли интеллектуалом и доверили информатику. На своем рабочем столе он расставил все симметрично, а в казарме нередко получал поощрительные междометия от старших по званию. Казалось, любое помещение или человек при взаимодействии с Кристианом приобретали хотя бы ненадолго долю его размеренности и аккуратности. Да даже когда Кристиан шагал по улицам, не только сколиозники и горбуны, сами пинии пытались распрямиться, а уж неисправимая извилистость последних хорошо известна в наших краях! В общем, любое нарушение привлекало внимание Кристиана, хоть, правда, и ненадолго: как-то быстро он впадал в свою странную задумчивость. В тот роковой день, однако, его взгляд, как назло, сумел задержаться на кучке, как он сам потом выразился, шатучего сброда.

Ну а Оля божилась, что была схвачена из-за Лавинии. Что будто бы, спустившись к реке, она увидела Чирикло, Санакая и двоих албанцев, стоявших вокруг нее. Что ж, все это тоже вполне могло быть, вот только Тибр в те дни поднялся так высоко, что там, где недавно пролегал берег, преспокойно плавали наши выдры. Я отлично помнила, что Олины слова нужно понимать в гипотетическом или даже футуристическом смысле, а иногда даже как откровение, но не исключала и того, что она и правда была задержана тем самым карабинером, который так изящно отсалютовал нам однажды с Марио, представившись Кристианом Эспозито. Наверное, столь же мило он пригласил Олю в участок, и уже оттуда она была переправлена полицейскими в лагерь, как какая-то Манон Леско.

Всякий раз после их случайных встреч Оля умудрялась ненадолго раззадорить флегматичного Кристиана ловкостью, с которой она выскальзывала. Нелегалка связывалась у него к тому же и с тем небольшим, но досадным пожаром, что случился во время его дежурства и чьи угли теплились, чтоб однажды распалиться в настоящий костер чистки. Ну а еще, по большому секрету, который он не открыл бы даже себе самому, Оленька ему ну просто нравилась. Томила она его, как какого-то похотливого гамадрила или трагического героя. Была она, конечно, старше, но какой же молодец не желает покорить ненадолго зрелую женщину?