Читаем Апраксинцы полностью

Теперь, читатели, не угодно-ли вамъ послдовать за мной въ самое сердце Апраксина, на такъ называемый развалъ. Боже мой! чего только здсь нтъ? Что здсь не продается и что не покупается! Это-то и есть то самое мсто, куда, по увренію остряковъ апраксинцевъ, что хотите принесите, все купятъ, — отца съ матерью и того купятъ. Вы увидите здсь такія вещи, выложенныя для продажи, что невольно зададите себ вопросы: кому они нужны? кто ихъ купитъ? Посмотрите, на земл раскинута рогожа и на ней лежатъ самые разнообразные предметы для продажи, какъ-то: половина какой-то французской книжки, нсколько солдатскихъ пуговицъ, подметка, дырявая голенища, сапожные гвозди, ручка и крышка отъ чайника, черенокъ отъ вилки, бокалъ съ отбитой ножкой, брючная штрипка и проч. и проч. И въ самомъ дл, на вашъ взглядъ вещи эти никуда не? годны и даже не имютъ стоимости, а между прочимъ и они найдутъ себ покупателя. Напримръ: деньщикъ изломаетъ во время чищенья офицерскаго сапога шпору, убоится гнва его благородія, да и побжитъ на развалъ прибирать шпору, и приберетъ. Попробуйте, поднимите съ рогожи крышку отъ чайника или черенокъ отъ вилки и спросите о цн этихъ предметовъ.

— Да что, говоритъ продавецъ, почесывая затылокъ:- дайте десять копекъ.

— Что ты, помилуй, да вдь она почти совершенно ничего не стоитъ. Ну, кому она нужна?

И на все на это онъ вамъ отвтитъ также, какъ отвтилъ Собакевичъ Чичикову во время продажи мертвыхъ душъ.

— Да стало-быть она вамъ нужна, коли вы ее покупаете. Что-жъ даете семь копекъ! продолжаетъ онъ, вертя въ рукахъ крышку, и ужъ станетъ на своемъ слов; потому что онъ знаетъ, ежели она вамъ нужна и пришлась въ пору къ чайнику, то вы дадите за нее семь копекъ.

Торгующіе на развал «смсь племенъ, нарчій, состояній» и русскіе урожденцы Ярославской губерніи, татары, евреи, еврейки, имющіе за душой всего капиталу гривенникъ и обладающіе состояніемъ въ нсколько тысячъ.

Вотъ, напримръ, небольшая лавченка, сколоченная изъ дюймовыхъ досокъ. У ней сидитъ старичокъ съ мдными очками на носу и читаетъ божественную книжку. Когда угодно пройдите мимо, вы всегда застанете его читающимъ. Весь товаръ въ этой лавченк состоитъ изъ нсколькихъ старинныхъ мдныхъ монетъ, старыхъ подсвчниковъ, какой-то вазы, двухъ десятковъ книгъ и портрета Екатерины второй. Кажется, какъ можно кормиться отъ такой торговли, а между прочимъ торговля, которою занимается старичокъ, выгодне винныхъ откуповъ и тому подобной промышленности. Дло видите-ли въ чемъ: старичокъ этотъ, читающій божественную книгу, — закладчикъ, ростовщикъ, и лавчонка съ вазой и портретомъ Екатерины второй, есть ничто-иное, какъ прикрытіе его ремесла. Старичекъ этотъ отъ извстныхъ темныхъ личностей покупаетъ и принимаетъ въ залогъ разныя вещи, доставшіяся имъ случайно. Подобнаго рода торговыя заведенія не нравятся и самимъ апраксинскимъ хозяевамъ: нердко бываетъ, что какой-нибудь молодецъ, любящій кутнуть и съигравшій съ хозяиномъ въ темную [16], сбываетъ этому старичку хозяйскій товаръ, разумется за четверть цны. Загляните-ка въ квартиру этого старичка, чего-чего вы тамъ не увидите: и составныя части дорогаго салопа, т. е. мхъ отдльно, воротникъ отдльно, и покрышка также, карманные часы, только почему-то большею частью безъ колечекъ, серебряныя ложки, куски шелковаго товара, перстни и прочія цнныя вещи. Старичекъ этотъ читаетъ, читаетъ божественную книжку, по временамъ подыметъ голову, да и спроситъ проходящаго: «серебряныхъ, золотыхъ вещей не продаете-ли?» Бываетъ, что и найдетъ продавца. Въ эту-то часть Апраксина и несутъ на продажу всевозможныя вещи, начиная отъ черно-бураго лисьяго салопа и кончая рваными штанами, на которыхъ однхъ дыръ столько, что и не перечтешь. Вещи, подобныя черно-бурому салопу, сбываются закладчикамъ, а ршетчатые штаны жидовкамъ.

Жидовки — это ходячія лавки. Весь товаръ он носятъ на себ; на ея бритой голов, покрытой парикомъ. вы увидите цлый этажъ шляпокъ, надтыхъ одна на другую, всхъ модъ и всхъ достоинствъ, а на рукахъ у ней различнаго рода хламиды и вретища, именуемыя бурнусами, салопами и прочими названіями.

Ежели-бы можно было придти на развалъ голодному человку въ костюм прародителей, но только съ рублемъ въ рук, поврьте, онъ вышелъ-бы оттуда сытымъ, обутымъ и одтымъ. Какъ обутымъ и одтымтй объ этомъ не спрашивайте, но все-таки за какія-нибудь восемьдесятъ копекъ онъ получитъ общеевропейскій костюмъ, а на остальныя деньги напьется и настся.

Должно быть покупка и потомъ перепродажа всего приносимаго на развалъ очень выгодна, потому что занимающихся этимъ ремесломъ расплодилось очень много. Имъ стало тсно на развал; нкоторые ушли оттуда и избрали своей резиденціей тотъ переулокъ, который ведетъ отъ Чернышева моста на Апраксинъ. Съ ними переселились туда и пирожники, оглашающіе воздухъ крикомъ: «съ сижкомъ, съ яичкомъ!» и сбитенщики, а лтомъ квасники съ кувшинами, наполненными бурой жидкостью съ мухами вмсто изюму, и даже бабы, отжившія свой вкъ мегеры, прежде торговавшія собой, а теперь гнилыми коричневаго цвта яблоками и апельсинами.

Перейти на страницу:

Похожие книги