Арабская империя

Византийскую империю в это время снова раздирали религиозные противоречия. Предметом спора стало почитание икон. Иконоборцы настаивали на уничтожении священных изображений, а их защитники, с такой же горячностью, — на их сохранении. Как это всегда бывало в Византии, религиозный раскол привел к политическим распрям. Великий император Константин V, прозванный Копронимом («чье-имя-навоз»), правивший с 741 по 775 г., был яростным противником икон. Его сын Лев IV правил всего пять лет, с 775 по 780 г., в котором умер, оставив после себя вдову Ирину и маленького сына Константина VI. Ирина была страстной защитницей икон, и во время ее регентского правления образа, снятые в царствование Константина V, были возвращены на место. Она была регентшей с 780 до 785 г. и именно тогда согласилась платить дань халифу.

Однако в 785 г. Константин VI достиг совершеннолетия, принял в свои руки власть и разорвал договор о выплате дани. Это был последний год правления Махди, после чего последовало короткое правление Хади, который, как мы видели, был занят в первую очередь попытками обойти Харуна в пользу своих сыновей. На границе происходили редкие стычки.

Однако в 789 г. императрице Ирине наскучило правление сына, и она организовала переворот, в ходе которого его свергли. Ему выкололи глаза, а бессердечная мать начала править сама под титулом Августы. Вслед за этим она возобновила прежний договор с Харуном ар-Рашидом, а иконопочитание снова стало одним из догматов православия.

Судьба императрицы Ирины необычна во многих отношениях. Другим женщинам тоже случалось править империями, но всегда от имени какого-то императора или в качестве его регента. Ирина стала первой женщиной, которая с 797 до 802 г. правила как полновластная императрица. Тот факт, что она приказала ослепить собственного сына, чтобы самой взять в руки власть, достаточно говорит о ее характере. Самым большим препятствием, с каким приходилось в те времена сталкиваться женщине, находящейся у власти, была невозможность лично вести в бой войска. Ирина добилась мира, платя дань не только халифу на своей восточной границе, но еще и болгарам на севере.

В 802 г. после пяти лет правления императрица Ирина сама была свергнута в ходе новой революции, и в пурпур облачился аристократ, принявший титул Никифора I. Вполне возможно, что раболепие перед халифом стало одним из главных обвинений против императрицы Ирины. Поэтому на плечи нового императора легла обязанность изменить ее политику. В 804 г. Никифор[123] направил к халифу посланника с письмом следующего содержания:

«От Никифора, царя ромеев, Харуну, царю арабов. Царица, предшествовавшая мне на троне, видела в тебе ладью[124], а в себе пешку. Она отдавала тебе свое богатство, хотя в действительности ты должен был бы заплатить ей вдвое больше, если бы не женская слабость и глупость. Поэтому, прочитав мое письмо, ты должен вернуть то, что несправедливо добыл от нее, или же нас рассудит меч».

Когда халиф прочел это послание, его лицо исказилось от гнева. Приказав подать ему калам и чернила, он перевернул письмо Никифора и собственной рукой написал на обороте:

«Во имя Бога, Милостивого, Милосердного — от Харуна, Повелителя правоверных, Никифору, римской собаке. Я прочел твое письмо, сын язычницы. Ты увидишь, а не услышишь мой ответ».

В тот же день армия получила приказ о сборе, и сам халиф встал во главе своих войск. Их численность, по некоторым сведениям, составляла 135 000 человек, не считая добровольцев и лагерных прислужников, которые не включались в поименный список. Хлынув через границу, арабы огнем и мечом прошли по всей Малой Азии и, наконец, достигли Гераклеи на берегу Черного моря[125], всего в ста пятидесяти милях от Византия. Совершенно неготовый к столь яростной реакции на свой хвастливый вызов, Никифор был вынужден умолять об унизительном мире на условиях продолжения выплаты ежегодной дани. Харун ар-Рашид вернулся из этого похода, чтобы наслаждаться миром и спокойствием в своем дворце в Ракке, ставшем его основной резиденцией.

Уход арабов и наступление зимы, когда перевалы Тавра засыпал снег, придали Никифору смелости расторгнуть новое соглашение через несколько недель после его подписания, но он снова недооценил своего врага. Харун еще раз немедля собрал армию, перешел через Тавр, невзирая на снег и лед, и снова прошел по Малой Азии.