Арабская империя

Привычные набеги на территорию Византии продолжались, хотя теперь и ограничивались летними вылазками. Попыток завоевать империю и осадить Константинополь больше не предпринималось. Правда, энергичный характер императора Льва Исавра, казалось, вдохнул новую жизнь в древнюю и несколько одряхлевшую Византийскую империю. Однако, несмотря на это возрождение, в 726 г. Маслама ибн Абд ал-Малик снова занял Кесарию, а перевалы Таврских гор по-прежнему оставались в руках арабов. Новшеством этого времени стала ежегодная отправка флота на самостоятельный летний промысел в Средиземном море.

В 728 г. в Хорасане проблема налогообложения новообращенных мусульман неожиданно приняла острую форму. Новый наместник провинции, назначенный Хишамом, организовал миссию, которая должна была объезжать территории за Амударьей, убеждая людей принять ислам. Прежде чем оправиться в путь, будущие проповедники поинтересовались у наместника, будут ли освобождаться от подушной подати те язычники, которые примут ислам. Напомним, что сам Пророк и Коран постановили, что подушный налог должны со смирением платить одни немусульмане. Наместник подтвердил, что обращенные будут освобождены от этого налога, дав, несомненно, правильный с теоретической точки зрения ответ.

Вооружившись этим обещанием, миссия начала свой путь по городам вдоль Амударьи и Яксарта. Отклик, который они нашли, далеко превосходил ожидания наместника и их собственные. От желающих быть принятыми в ислам и избавиться от налога не было отбоя. Но вскоре к наместнику поступили донесения от подчиненных ему сборщиков налогов. «Все обращаются в ислам, люди строят мечети, — говорилось в этих посланиях. — Отныне подушной подати фактически не будет. Как можно будет управлять без денег?» Мимоходом интересно отметить слова, которые Табари приписывает чиновникам налоговой службы. «Sar an nas kulhum arab», — пишет он («Все люди стали арабами»). Эта незамысловатая фраза из пяти слов объясняет изрядную долю той путаницы, которая сегодня существует вокруг употребления слова «араб». Первые завоеватели были арабами и мусульманами, и поначалу эти два слова употреблялись как синонимы. Когда в ислам стали обращаться тюрки Центральной Азии или испанские готы, о них также сообщалось, что они сделались арабами.

Можно допустить, что наместник не предвидел финансового кризиса. Неожиданно оказавшись в столь неловкой ситуации, он позволил сборщикам налогов по-прежнему взимать подушную подать со всех тех, кто платил ее в прошлом, независимо от того, приняли они ислам или нет. Но на попытки собрать налог новообращенные ответили с чрезвычайным ожесточением. Многие из них во всеуслышание отказывались от своей новой веры. Некоторые писали тюркскому кагану, приглашая его прийти и завладеть страной. Положение отрекшихся от ислама было опасным, поскольку наказанием за вероотступничество была смерть. В конце концов общественное возмущение достигло предела, и летом 728 г. Мавераннахр восстал.

Со времен побед Кутайбы пятнадцать лет назад ситуация существенно изменилась. Его кампании были направлены против местных правителей Мавераннахра. Тюркские племена по ту сторону Яксарта были заняты конфликтами друг с другом. Однако после 716 г., когда с момента смерти Кутайбы не прошло и года, племя тюргешей, возглавляемое новым вождем — китайские источники называют его Су-Лу, — основало тюркское государство в долине Или[77]. Китайцам, вероятно, не слишком нравилось существование могущественной тюркской конфедерации, но поскольку в тот момент они были не в состоянии помешать ее образованию, они вполне могли подталкивать нового кагана к нападению на арабов. Первые тюргеши появились в Мавераннахре в 720 г. Поэтому, когда в 728 г. началось восстание против непомерного арабского налогообложения, могучая тюркская армия из-за Яксарта оказалась готова принять в нем участие. Арабы обнаружили, что попали в отчаянное положение — разрозненные гарнизоны были осаждены, и вся территория за Амударьей оказалась в руках мятежников и их тюркских союзников.

В 729 г. наместник был снят со своего поста, и на его место из Дамаска прислали некоего Джунейда ибн Абд ар-Рахмана. По слухам, новый наместник был избран благодаря тому, что преподнес Хишаму и его жене по изумительному ожерелью, украшенному драгоценными камнями. У Джунейда раньше не было опыта войны с тюрками на этих диких гористых границах. Он совершил все те ошибки, которые с тех самых пор и до наших дней снова и снова повторяют неискушенные. Он двинулся колонной по горной долине, не позаботившись о том, чтобы предварительно выставить дозоры на высотах, в результате с возвышенности по обеим сторонам ущелья на отряд дождем посыпались снаряды. У ветеранов, чья жизнь прошла в сражениях на этой границе, подобное невежество нового дворцового генерала вызвало гнев и презрение. Один из них схватил его лошадь под уздцы и закричал: «Если ты собираешься действовать таким образом, то потеряешь не только эту армию, но и весь Хорасан».