Арабская империя

Восстание Зейда в 740 г. представляет особый интерес, так как оно породило секту зейдитов, существующую до наших дней, прежде всего в Йемене, где к ней принадлежит королевская семья. Хасан, сын Зейда, укрылся в горах у южной оконечности Каспийского моря, где впоследствии основал Зейдитское государство. Зейдиты считаются ветвью шиитского движения.

* * *

Тем временем все больший и больший размах приобретало другое подрывное движение. Пропаганда клана бану Аббас велась методами, которые заставляют нас вспомнить о революционных движениях современности. Сеть тайных ячеек покрыла Ирак и Персию, но наибольшим влиянием они пользовались в беспокойном Хорасане. Теперь власти уже знали о том, насколько активно ведется подпольная агитация. То и дело кого-то арестовывали и казнили, предварительно отрубив ладони и ступни, а других заключали в тюрьму, хотя количество лишенных свободы было ничтожным по сравнению с числом обитателей концентрационных лагерей при тоталитарных режимах наших дней. Как часто бывает, когда речь идет о подпольных движениях, властям никогда не удавалось получить свидетельств против подозреваемых.

В 742 г. Букейр ибн Махан, чиновник, служивший секретарем наместника Синда, и один из главных организаторов аббасидской кампании, проезжал через Куфу, где в замке томились некоторые из его помощников. Прислуживал этим пленникам мальчик-раб по имени Абу Муслим. Услышав, как заключенные обсуждают пороки своего времени, он был глубоко тронут и прослезился. Его душевное волнение не укрылось от Букейра, который купил мальчика за четыреста динаров. В будущем мы еще услышим об Абу Муслиме.

* * *

Халиф Хишам умер в возрасте пятидесяти трех или пятидесяти четырех лет. Он был мудрым и проницательным правителем, который тратил на управление империей много сил. Они тщательно проверял доходы казны и был необыкновенно добросовестным в своих судебных решениях. «Я никогда не видел халифа, для которого кровопролитие было бы более ненавистно, чем для Хишама», — сказал один из его современников. Он подчинял своих сыновей строгой дисциплине и отправлял их в военные походы на Византийскую империю. Когда один из них, отсутствовавший на пятничной молитве, сослался в свое оправдание на то, что у него пала лошадь, халиф ответил, что это не причина для того, чтобы пропускать молитвы, и приказал ему в течение года каждую пятницу приходить в мечеть пешком.

Другой сын написал ему (похоже, они не могли или не смели обращаться к нему в устной форме), что его мул слишком ослабел для верховой езды, и спросил, нельзя ли получить другого. Хишам без всякого сочувствия ответил, что, без сомнения, мул ослабел из-за того, что его кормление было поручено конюху. «Сам отмеряй и давай ему корм, — распорядился суровый отец, — и увидишь, что твой мул скоро снова станет сильным».

Он лично контролировал все, включая обработку своих земель, и приказывал работникам собирать оливы руками вместо того, чтобы колотить палками по деревьям, пока плоды не попадают на землю, следуя технологии, которая до сих пор применяется и до сих пор воспрещается чиновниками сирийского и иорданского правительств. Как мало изменилось с 40-х гг. VIII в.!

Из-за своей бережливости Хишам приобрел репутацию скряги. Тем не менее мы можем отнестись к этому обвинению с осторожностью. Щедрость у арабов принимала размеры, делавшие ее уже пороком, и чрезмерные расходы многих халифов сыграли большую роль в ослаблении империи. Хишам страдал косоглазием и был крепким и коренастым — мы бы, наверное, прозвали его Хозяином. Он страстно любил лошадей и часто устраивал в Дамаске бега. Он усилил укрепления на границах и построил каналы и бассейны вдоль паломнической дороги в Мекку. Короче говоря, он был трудолюбивым, экономным, деятельным и практичным.

Существует забавная история, явно показывающая, что даже в то время в отношении халифа допускалась значительная свобода слова, что достойно особого упоминания, особенно ввиду последующей истории халифата. Однажды халиф Хишам устроил смотр своим войскам в Хомсе. При его приближении конь одного из младших военачальников бешено вскинулся. «Что заставило тебя сделать своим верховым животным такую пугливую лошадь?» — осведомился халиф.

«О нет, Повелитель правоверных, клянусь Богом, — ответил военачальник, — он не пугливый. Причина в том, что у нашего коновала Газвана тоже косоглазие, как у тебя, вот он и принял тебя за него».

«Чтобы тебе провалиться вместе с конем», — сердито, но явно без обиды отвечал Хозяин[83].

Клан бану Омейя, пишет Масуди, дал троих великих государственных деятелей — Муавию I, Абд ал-Малика ибн Марвана и Хишама ибн Абд ал-Малика. Последний если и не был гением, то, по крайней мере, был трудолюбивым, успешным и ответственным. Он умер 6 февраля 743 г., оставив империю в состоянии торжества и покоя после девятнадцати лет благополучного правления.

* * *

Конец правления Хишама — время, когда арабы все еще находились на вершине военного могущества, — подходящий момент, чтобы поговорить об их методах ведения войны.