Арабская поэзия средних веков

Спешу, отбрасывая страх и не боясь беды,
Через пустыню, где песок сметает все следы.

Меня верблюдица несет, проворна и крепка,

Не зная отдыха и сна, не требуя воды.

Она стремительней, быстрей рассветного луча,

Она спешит, не нужно ей ни плети, ни узды.

Неси, послушная, меня, к халифу торопись,

К его богатому дворцу, в тенистые сады.

Халифа щедро одарил достоинством Аллах

И доброй славой увенчал высокие труды.

Двойной короной наградил избранника господь,

Величье и Смиренье в ней — две яркие звезды.

Когда ярится ураган, халифа голос тверд:

«Со мною, ветер, не борись, не заводи вражды!»

Ему подобных не найду. Родители его

И благородством выше всех, и отпрыском горды.

«Прожита жизнь. Я не видел счастливого дня…»

Прожита жизнь. Я не видел счастливого дня.
Нет ничего, кроме бед, — у тебя, у меня.

Что будет завтра, не знаю. Сегодняшний день

Празднуй, довольствуясь малым, смиренье храня.

Смерть приготовила стрелы в колчане своем,

Цели для них выбирает в молчанье глухом.

Мы — обреченные. Нет избавленья от стрел.

Зря суетимся, напрасно по свету снуем.

Завтра, быть может, в Ничто откочую, мой друг.

Так для чего ж на верблюда наваливать вьюк?

Стоит ли деньги копить, выбиваясь из сил,

Стоит ли гнуться под грузом позора и мук?

Те, для кого надрывался без устали я,

Кто они? Дети и внуки, родные, семья.

В землю отца положили — и дело с концом.

Что им, беспечным, печаль и забота мож

Все, что для них накопил ты за множество лет,

То ли на пользу пойдет, то ли будет во вред —

Ты не узнаешь. Так празднуй сегодняшний день.

Время уйдет, и назад не вернешь его, нет.

Правит всевышний мирами по воле своей.

Смертный, смиряйся. Избегнешь ли доли своей?

Бог наделяет удачей одних дураков,

А мудрецы изнывают в юдоли скорбей.

«Терпи беду любую…»

Терпи беду любую, крепись — недолог век.
Никто из нас не вечен. Ничтожен человек.

Несчастья в этом мире бесчисленней песка.

Везде людская доля бесславна и горька.

Да можно ли на свете счастливого найти?

Таких, как мы, без счета на горестном пути.

Тоска и униженье — удел земных дорог.

Найду ли утешенье в тебе, единый бог?

«О Рашид! Справедливы твои повеленья…»

^{145}

О Рашид! Справедливы твои повеленья.
Благородный, спаси меня, жду избавленья.

Да не знаешь ты козней завистников злобных!

Ты великий, тебе я не видел подобных.

Помоги! Я в темнице, в объятиях страха.

Помоги! Я молю тебя, словно Аллаха.

Каждый день в заточенье меня убивает,

А свобода — то рядом, то прочь убегает.

День за днем безнадежно уносятся годы.

Я, наверно, умру, не дождавшись свободы.

«Я ночи провожу без сна…»