Арабская поэзия средних веков

Любовь моя, ты мне дала обет —
И обманула, не сдержала слова.
Казалось бы, тебе прощенья нет,
Но, все простив, тебя зову я снова.

Упорствуй же, обманывай, гони,

Скупись безбожно, обделяй дарами,
Ругай отца и мать мою кляни,
Меня чести последними словами,

Кощунствуй своевольно, прекословь,

Своди с ума и насылай несчастья —
Все испытанья выдержит любовь,
Не находя ответа и участья.

Кто видит молодой луны восход

В ночь праздника, тот прославляет бога.
По праздники бывают дважды в год —
Ты неизменно рядом, недотрога.

Я славлю этот день и этот миг,

Когда тебя увидел я впервые.
Уста — что сахар, не лицо, а лик,
И аромат — как травы молодые…

Любимая, будь с любящим нежна,

Не помышляй о гибельной разлуке!
Повсюду обо мне молва слышна:
«Всех мудрецов он превзошел в науке.

Все испытал, все знает, все постиг —

Историю, Коран, искусство слова…
Рассказ его — струящийся родник,
Стихи его — из жемчуга морского.

И сравнивать его ни с кем нельзя —

Ученость безгранична, мощен разум.
Там, где других в тупик ведет стезя,
Он все вопросы разрешает разом»,

Все лучшее во мне воплощено,

И даже зависть не колеблет славу.
Достойного награды все равно
В свой срок однажды наградят по праву.

Не поливаешь поле — никогда

Хорошего не снимешь урожая.
Путь к совершенству — это путь труда.
Всегда трудись, познанья умножая.

Но забывая сокровенный долг,

Я вижу лишь в тебе свою надежду.
«Себя не жалко — пожалей хоть шелк.
Зачем же с горя раздирать одежду?

Все жалобы напрасны. Ты ведь был

Уже допущен мною в дом однажды».
Насмешница! Утишь любовный пыл —
Сгораю я от неизбывной жажды!

И эта милость краткая — сама

Мучения мои усугубила.
Зачем сводить несчастного с ума,
Когда бы и взаправду ты любила?

Клянусь в любви, но ты не веришь мне.

Ведь я не вор, укрывшийся Кораном.
Любовью ранен по твоей вине —
Позволь же исцелиться этим ранам!

Быть может, заблуждаюсь я.

Ну что ж, Я молод, и Аллах простит ошибку.
Доколе мне сносить хулу и ложь,
Сто унижений — за одну улыбку…

Да что там я, когда и аль-Ахнаф^{370}

До дна испил из этой горькой чаши!
У всех красавиц одинаков прав,
Что им страданья и мученья наши?

Мой покровитель, посочувствуй мне.

Ты добр и мудр, ты кладезь совершенства,
И как ни славить — ты велик вдвойне,
С тобою рядом быть — уже блаженство.

Смысл жизни для тебя всегда в одном —

Помочь, утешить, проявить участье.
Твои щедроты золотым дождем
Текут на землю, умножая счастье.

Ты благодетель мой, и на тебя

Я уповаю страстно и всецело.
Коль будет нужно — жизнь отдам, любя,
Они твои, душа моя и тело.

А ты, читатель строгий этих строк,

Вновь подивишься мастерству поэта
И скажешь: «Ибн-Кузман, жестокий рок
Напрасно тщится сжить тебя со света.

Пусть выкупом я буду за тебя,

Чтоб отступили прочь твои невзгоды,
Чтоб, недругов безжалостных губя,
Ты был на высоте своей природы.

Благословен твой несравненный дар,

Свободный от лукавства и притворства.
Что перед ним тщета враждебных чар
И клеветы бессмысленной упорство?

Завистник, каждый ненавистник твой

Пусть в плутовских сетях бессильно бьется
(Кот гонится за мышью в кладовой,
Но с полки упадет и разобьется)».