Арабские поэты и народная поэзия

Я встретил, гуляя, верного друга (расиф, 2), и тотчас рядом со мной — соперник (‘азул, 4), соглядатай (ракиб, 4) и сплетник (ваши. 4). И вырвался крик из раненого сердца — я лишился чувств.

[228, с. 231]

Из египетской народной поэзии:

Желаю, газель (раша, 2) снискать твою похвалу, чтоб была ты довольна мной, как я доволен тобою.
Но пусть оставит тебя соперник (‘азул ал-байн, 4)
И пусть он навсегда позабудет про нас.

[115, с. 3]

Судьба после долгих блужданий
Соединила меня с любимым.
Любимый моего сердца (хабиб калб-и, 2) с соперниками (‘уззал,4) порвал,
И воскресла моя душа.

[115, с. 4]

Ты, чаровница, пленяешь всех,
И наш клеветник (ваши, 4) стал дружен с тобой.
Что, если б влюбленный (сабб, 3) не встретил тебя,
И эта любовь (хава, 1) не пришла бы ко мне!

[115, с. 3-4]

В современной поэзии персонаж антагониста, вредителя часто терял свою абстрактно-символическую форму и выступал в конкретном виде — как жестокий эксплуататор, паша или бек. Образцом такого рода поэзии являются народные разбойничьи песни, баллады о кузенном браке, а также поэмы о борьбе феллахов против унижения и гнета.

Помощники лирического героя, врачеватели, посланники

В эту группу входит сравнительно небольшое число единиц:

табиб — лечащий, врач, мн. атибба или тубаба/тубба;

мудави — лекарь, врач;

дава’ — лекарство;

расул — посланник;

марсул — посланник;

мирсал — посланник;

расул ал-гарам — посланник любви;

кади-л-хава — судья любви;

кади-л-гарам — судья любви;

раки — заклинатель, волшебник;

‘а’ид — посещающий больного от любви, мн. ‘уввад;

ахл ал-вафа’ — люди верности, верный любимый.

Примеры из египетских народных песен:

О, полная луна (бадр, 2), гордишься пред влюбленным (сабб, 3),
Но у тебя одно кокетство (далал, 2).
Судья любви (кади-л-гарам, 5) позволил — быть равнодушной (джафа’, 3) ко мне.
Твое лицо ясно (ваджх ваддах, 2) так, что если увидит тебя луна, то скроется.
О, полная луна (бадр, 2), будь благосклонна к больному (‘алил, 3).
Он изнурен (мудна, 3) из-за любви к тебе.
Скорей явись — терпение иссякло.

[183, с. 184]

Судья любви (кади-л-хава, 5), остановись и жалобе внемли;
Взгляни, как исхудал (инсикам, 3).
Взгляни, как я страдаю от любви ('ишк, 1) —
В мое же сердце мечут стрелы взоров.

[163, с. 128]

Относительно персонажа «судья любви» существуют различные толкования. Так, Захау в книге «Арабские песни из Месопотамии» пишет, что судьей любви в одном маввале бейрутского собрания назван некий Нааман — вероятно, известный в то время певец или поэт [179, с. 45]. В другой, египетской, песне говорится:

Врач (табиб, 5) осмотрел меня и спросил: «Что же с тобой?» «Огонь любви (нар ал-гарам, 3) разгорелся в сердце моем». «Лекарство (дава’, 5) — сказал он,— трава, которая есть у меня». «Не надо мне трав, лекарство (дава’, 5) у той, кого я люблю. Оставь же меня умереть от этой любви (хава, 1) к ненаглядной (хибб, 2)».

[116, с. 14]

Из тунисских народных песен:

Ответь, о гордая красавица (хандуд, 2, Тунис), любовью,
О, властительница черных очей (умм ‘уйун суд, 2).
Я взрывом пороха сражен (мадруб би-л-баруд, 3),
а врачи (тубба, 5) думают меня вылечить.

[228, с. 251]

Из иракских народных песен: