Арбалетчики в Карфагене

— Всё, что сможем здесь сделать мы — смогут и римляне, если добудут образец. А чем больше нового оружия мы сделаем, тем легче римлянам будет добыть его образец. Зачем же мы будем способствовать перевооружению Рима, досточтимый?

— Так значит, силой с Римом не справиться и Карфаген всё равно не спасти? Я правильно понял? Но ты всё-таки предлагаешь сделать Карфаген… как ты сказал? Боевым хомяком? Ха-ха! Но какой тогда в этом смысл?

— До выплаты Карфагеном всей суммы контрибуции Рим не тронет его, если не увидит в нём новой угрозы для себя. Если суметь обезопасить страну от Нумидии, но не пугая при этом Рим — жизнь в течение всего этого времени будет спокойнее. Кроме того, повысятся шансы перейти под власть Рима мирно — без войны, разрушений и обращения населения в рабство. С друзьями и подданными ведь не обращаются так, как с врагами.

— Понял. А в Испании нельзя сделать так же?

— Боюсь, что уже поздновато — страна уже и так объявлена римской провинцией и управляется римскими наместниками. Но попробовать что-то вроде этого можно и там. Например, когда в стране начнётся большая война с кельтиберами — это будет уже после консульства Катона — римлянам придётся тяжело, и они будут рады любой помощи. Вот в этот момент можно будет попробовать предложить им сделать хорошего боевого хомяка из турдетан Бетики. Сам претор, конечно, ничего не решит, но он римский сенат запросит, а там могут и согласиться, если решат, что дело стоящее.

— А как быть с римскими поборами?

— Законные — тут деваться некуда, так что придётся терпеть и платить, а на незаконные надо сразу жаловаться в Рим. Сенат вовсе не заинтересован в мятежах из-за лихоимства наместников и чрезмерных злоупотреблений им не спустит. Да и тот же Катон при всех своих политических заскоках всё-таки по-своему справедлив. А сопротивление кельтиберов и лузитан послужит римлянам наглядным примером того, до чего ни в коем случае нельзя доводить Бетику.

— Ну, человеческая жадность не имеет пределов, — возразил тесть. — А преторы провинций обычно из сенаторского сословия. Сомневаюсь, чтобы сенат так уж серьёзно наказал своего.

— Казнить не будут, но будет несколько изгнанных с лишением гражданства, — Юлька как-то припомнила у Тита Ливия упоминание о трёх судебных процессах с таким приговором, и все три были против бывших наместников Испании по жалобам населения.

— Единицы из многих! А большинство всё равно выкрутится благодаря связям и будет наслаждаться награбленным!

— Ну, какое-то время, досточтимый. Но ведь и какой-нибудь несчастный случай может приключиться с любым. И с простым гражданином, и с римским всадником, и даже с целым римским сенатором. Что, если отвертевшийся от судебного приговора лихоимец будет неизменно умирать — среди бела дня, прямо на улицах Рима?

— Такое возможно?

— Отчего же нет? — я достал новую кремнёвую пистоль, над доводкой которой трудился последние дни.

— Это очень громко! — поморщился Арунтий. — И у меня не так много хороших бойцов, чтобы разменивать их на убитых римских грабителей.

— Взгляни вот сюда, досточтимый, — я показал ему пальцем на кончик ствола.

Мне было чем гордиться. Это в нашем современном мире нашим современным инструментом нарезать обыкновенную крепёжную резьбу — плёвое дело. В античном же пришлось размечать её по толстой нити и пропиливать трёхгранным напильником, и эта работа требовала такой тщательности, что даже Диоклу я её доверить не рискнул. Мне же не нужно, чтобы пуля при выстреле сорвала на хрен глушитель с дула, верно? Поэтому и будущий метчик для нарезки резьбы в гайках, и резьбу на кончике ствола своей пистоли я припиливал сам, собственноручно. Загребался, конечно, но я ведь свои глаза и пальцы не на помойке нашёл и не на рынке купил. Навинтив глушак на дуло до отказа — пистоль уже была заряжена заранее — я навёл её на указанный тестем очередной горшок, тесть заткнул уши и страдальчески скривился — и не понял юмора, когда навинченная на кончик дула хреновина задымилась, а горшок разлетелся после негромкого и совершенно не похожего на выстрел хлопка.

— Никто не уйдёт от нашего правосудия, — прокомментировал я с ухмылкой.

На самом деле, конечно, данный конкретный экземпляр не очень-то подходил для индивидуального террора в самом логове гордых квиритов. И ствол напрашивается нарезной для точного выстрела с гораздо большей дистанции, и порох надо бы для этой цели бездымный, поскольку смертников-шахидов у меня как-то тоже не завелось. Но это со временем, а пока и сам глушак — уже немалое достижение. И не беда, что практически одноразовый — для однозарядного-то оружия. Главное — теперь имеется придуманное и опробованное на практике «ноу-хау».

А вообще-то отправление к праотцам единичной высокопоставленной сволочи в качестве воспитательной меры для её потенциальных подражателей — это спецоперация, требующая для своего исполнения спецоружия. И как тут не вспомнить о пневматике? Не о детском «плинкере», конечно, а о серьёзной — типа той, с которой, если Конан-Дойль не врёт, некий полковник Моран охотился на некоего Шерлока Холмса.