Arca, in quam...(СИ)

— Думаешь, у демонов нет дел поважнее? — фыркает Катя. — Обряды совершаются на большие праздники, Самайн, Лугнасад… Гадаем на рунах. Иногда водим хороводы — древние традиции… Там скучно, Марго, лучше посиди дома и посмотри какой-нибудь сериал. А лучше — делай уроки! Зачет скоро.

— Через неделю… — бурчит Марго, переваливаясь на спину и глядя в потолок, протягивая к нему руку. Она ненавидит, когда сестра принимается ее поучать, будто думает, что совсем взрослая.

— Начни сейчас, не придется делать в последний момент. Я даже немного завидую, что ты можешь потратить вечер на что-то полезное, а мне нужно тащиться на шабаш, — говорит Катя. — Если я не явлюсь, те старые перечницы посчитают это оскорблением традиций, доложат бабушке. Глупо как-то получается. А ведь мне к первой паре… Ну, хотя бы там есть девчонки, они веселые.

Легкой рукой Катя подхватывает метлу, вытащенную из кладовой, берет со стола баночку с заранее приготовленной мазью и вдумчиво, тщательно втирает в тонкие запястья. Следя за ней краем глаза, Марго сопит. Катя заматывает вокруг шеи платок, надевает куртку: наверху прохладно.

— Удачного полета, — желает Марго, взмахивая рукой. — Я оставлю тебе окно открытым.

— Спасибо, сестренка.

========== 14. Монстр за окном ==========

Когда дверь за мамой закрывается, Оля не хочет спать, она твердо решает не ложиться раньше полуночи. Болезнь не склеивает ей веки, а наполняет необычной бодростью. Сначала Оля дожидается, пока родители прекратят ходить мимо ее комнатки, потом крадется к столу, вытаскивает из ящика фонарик и книжку и зарывается под одеяло.

Горло почти не болит, но она не признается, чтобы не тащиться завтра в школу. А пока мама считает, что нужно подлечиться, посидеть недельку лишнюю на бабушкиных отварах, Оля не станет спорить: глядишь, ее минует контрольная по математике. Коварно ухмыляясь, она фыркает. Немного хочется чихать — Оля чешет нос.

Спустя какое-то время она начинает думать, что за ней наблюдают. Возможно, это просыпается совесть, но потом Оля переводит взгляд на окно, которое она расшторила, чтобы было больше света.

Там кто-то есть. За окном — а живут они на последнем, шестом, этаже в старом доме с высокими потолками и бывшими коммунальными квартирами — копошится темное, зыбкое. Стучит по стеклу и голодно никнет.

Фонарик выпадает у Оли из рук, и она с писком зарывается под одеяло, прячется с головой в жаркую духоту. Чуть погодя, выглядывает несмело, но тут же юркает обратно. Хочется кричать, чтобы примчались взрослые и прогнали чудовище, но Оля от страха не может сказать ни словечка.

Это лохматое страшное нечто колотит лапищей в окно, и Оля сжимается, затаивает дыхание, пока в груди не начинает жечь — тогда она дышит, жадно хапает ртом воздух. И трясется так, что кажется, будто ходуном ходит под ней диван. Таинственное создание снова колотится, бьется, и Оля слышит что-то сквозь старую раму. Не вой ветра, не угрожающий рык, а вполне себе человеческие слова.

Чудовище страшно матерится, и Оля оторопело узнает мальчишечий голосок. Это Гриша из параллельного класса, который на спор слетал с крыши школы, а потом однажды доставал ей кленовые листки с самой кроны. У Гриши в роду птицы-оборотни.

Дрожа, она выбирается из постели, бредет к окну и осторожно распахивает раму на себя. Ком из темноты и перьев тут же кидается на Олю, но она уже не боится: различает на полуптичьем лице знакомые горящие глазищи.

— Чего не пускаешь, красна девица? — пыхтит Гриша, перелезая через подоконник. — Не ждала Финиста Ясного Сокола? Там холодина такая, а ты меня морозишь…

С него сползает полуптичий облик, испаряются крапчатые длинные перья, и широкие крылья превращаются в прохладные руки, которыми он ее обнимает.

— Тише, — шепчет Оля. — Услышат. Ты как тут?

— Да тебя неделю уж в школе нет, думал, съели! — восклицает Гриша, страшно округляя глаза и клацая на нее зубами. Хихикая, Оля отпрыгивает. — Я соскучился, — смущенно добавляет он. — Когда вернешься? Эх, угораздило же тебя заболеть. Даже не зима!

— Я случайно.

Незваного гостя не хочется выгонять. С интересом роясь в постели, Гриша находит фонарик и книжку.

— Про пиратов? — подозрительно спрашивает он, рассматривая цветастую обложку.

— Угу.

Они находят нычку сухариков в шкафу и по-мышиному хрустят полночи, делясь новостями и перечитывая детскую книжонку, а Оля напрочь забывает и о болезни, и о пережитом ужасе, и обо всем на свете.

Но ни за что Оля не признается, как перепугалась: много ему чести.

========== 15. Хитрый эльф ==========

Подходя к комнате для допросов, Влад Войцек стискивает зубы. Для него вовсе не в тягость, он поговорить-то любит, преступников чаще донимает грохочущий поток речи, чем у них просыпается совесть. Однако ночное дежурство его убивает, туманит голову. Милостиво протягивая стаканчик кофе, Ян позволяет отхлебнуть, устало улыбается и кивает на дверь. Работа не ждет.