Аргентинский архив №1

Баркли вздрогнул. За те месяцы, что резидент американской разведки пребывал в зоне его юрисдикции, они встречались лишь единожды. Вопреки всем опасениям, господа шпионы оказались действительно личностями неприметными, на контакт с посольством практически не выходили, только недавно, когда одного из помощников местного сенатора вытащили из канализационного коллектора с явными признаками насильственной смерти, Уолш вдруг неожиданно для себя отметил, что с прибытием этой троицы криминогенная ситуация в столице Аргентины в части насильственных умерщвлений значительно ухудшилась.

Полиция с ног сбилась, но так и не смогла выяснить, кто стоит за чередой убийств, и, что самое интересное, не могла понять мотивов этих преступлений! Для серии их просто не было — настолько непохожими были все эти злодеяния. Для банальных разборок уличных банд — слишком дерзко, да и опять же поводов для такой дикой серии ни у кого из местных бандитов найтись не могло. Все убиенные принадлежали к определённым кругам городской аристократии и в той или иной мере входили в «дальний круг» знакомых Перона. А с этим господином шутки были плохи.

И тогда в посольство пришёл наконец загадочный мистер Уолш…

За всю свою карьеру посольского Баркли как-то не доводилось сталкиваться с представителями разведки. Нет, естественно контакты со спецслужбами случались, но, как правило, исключительно на бюрократическом уровне, из разряда «подай-принеси»: подготовка справок, документов, виз… А тут перед ним воочию возник один из тех, кто стоит на стороне интересов Америки, находясь в глубокой тени. И, как оказалось, он совершенно не походил на Супермена из популярных комиксов 30-х…

Уолш вошёл в кабинет бесшумно, практически влился в окружающую его новую обстановку, скользнул к указанному хозяином креслу и замер там в ожидании. Его усталые глаза с печальным вниманием глядели на хозяина скромных дипломатических апартаментов.

Баркли некоторое время беззастенчиво пялился на скромного гостя, но на того вызывающее поведение хозяина кабинета не произвело совершенно никакого воздействия. Он обводил взглядом стены с много численными фотографиями и дипломами в ещё свежих рамках, свидетельствующими о принадлежности их владельца к элите республиканской партии. Баркли ждал разъяснений, но так и не дождавшись, прервал, наконец, эту тягомотину:

— Мистер Уолш, я рад, что вы наконец-то почтили нас своим явлением… Не прошло и года, как говорится, с момента вашего явления на подведомственной мне территории. И что же вы имеете мне сказать по поводу совершенно «случайных» моментов гибели представителей местного истеблишмента? Вы ведь по этому поводу нарушили моё уединение, не так ли?

Уолш отвёл рассеянный взгляд от регалий хозяина и неожиданно холодно бросил:

— Мистер советник, я совершенно не понимаю, коим образом я могу быть причастен к каким-либо убийствам.

— А кто здесь произнёс слово «убийство»? — всплеснул руками Джозеф, великолепно изобразив на своём лице неподдельное изумление. — Мы… точнее — я говорил всего лишь о серии газетных статей о загадочных… как бы это сказать… Происшествиях, вот, с представителями аргентинской аристократии в последнее время. И период этот, по странному стечению обстоятельств, совпадает с моментом появления вас и ваших людей на территории этого суверенного государства.

— Пока — суверенного, — буркнул себе под нос Редрик Уолш. Баркли приподнял брови:

— Не совсем понял…

Разведчик хмыкнул.

— Говорю, суверенного, пока у власти Перон и его клика… А потом кто-нибудь на борту линкора доставит сюда демократию и под дулами его же орудий предложит подписать пару пактов… И закончится суверенитет, а начнётся истинный рай на земле. Ну, да я сейчас не об этом. Так что, вы говорите, там с убийствами?

Баркли поморщился, но ответил, с трудом сдерживая праведный гнев:

— Несколько высокопоставленных чиновников…

Уолш лукаво наклонил голову к плечу и сразу стал похож на филина. Сходства добавляли и очки в круглой оправе, отсвечивающие бликами в лучах утреннего солнца, ненароком заглянувшего обычно сумрачный кабинет.

— А кто-то уже выставил нам ноту протеста? — проникновенно вопросил разведчик. Баркли уставился на него ошеломлённо.

— Да, но… Нет!

Уолш великолепно пожал плечами.

— А ко мне тогда какие вопросы, мистер? Как говорят мои приятели-криминалисты, «…нет тела — нет дела»! Что-то ещё ко мне?

Баркли смотрел на него, насупясь, выдержав приличествующую случаю паузу, бросил, ка пролаял:

— Нет, господин Уолш.

— В таком случае, я позволю себе откланяться.

Он поднялся с кресла, одёрнул превосходный твидовый пиджак и направился к выходу, категорически не обращая никакого внимания на наливающегося яростью хозяина кабинета. И на пороге, остановившись на секунду, представитель ЦРУ чуть обернулся и бросил небрежно через плечо:

— Мой Мартин — крайне интеллигентный субъект, в противном случае покойников было бы на порядок больше. И вот тогда уж вам точно не удалось бы отвертеться от объяснений. А так это просто проделки местной «каморры», можете мне поверить.