Аргентинский архив №1

— Точно! Ты — гений! — Андрей дотянулся до газеты на стуле, развернул её… — Посмотрим, что тут у нас.

Потрёпанный, но довольно ходкий «опель» бежал по бетонке автострады на юг. Выехали уже около часа назад, солнце успело подняться достаточно высоко и припекало нещадно. Котов откинул тент на кабине, открыли все окна, но даже ветер, овевавший лица, был знойным, несмотря на относительную близость океана.

Иван, имевший достаточный опыт вождения отцовского автомобиля, к тому же закрепивший его в разведшколе, сидел за рулём, рядом сидел Котов, Андрей пристроился на заднем сидении и с интересом разглядывал пробегающие по сторонам пейзажи. Были они, кстати, достаточно однообразными, по большей мере это были пастбища, заполненные тучными коровами и овцами — основой процветания Аргентины в последнее десятилетие. Изредка то там, то сям попадались отдельные виллы в окружении коровников, в них обитали местные «бароны-скотоводы», миллионеры, опора власти и основные поставщики налогов в казну. Дорога была заполнена автомобилями, что делало относительно недальнюю поездку достаточно протяжённой по времени.

Ехали, как сказал сеньор Ортега, к его старому приятелю ещё по войне в Испании, бывшему бойцу интербригады, а ныне механику-«золотые руки», востребованному в своей округе. Имени Котов-Ортега не назвал, а они и не спрашивали, так и так познакомятся.

Едва пересекли городскую границу, Котов задумчиво произнёс:

— Честно говоря, братцы, я ожидал, что всё будет непросто в этой командировке. Но, по-моему, даже Павел Анатольевич не предполагал, насколько…

— А что не так? — не отрывая взгляд от дороги, поинтересовался Иван. — Разве в остальных командировках было проще, или здесь собралась квинтэссенция мирового зла?

Произнесено было с известной долей иронии, но Котов на неё никак не отреагировал, а сказал просто:

— Ты и сам не понимаешь, Скиф, насколько ты близок к истине…

От неожиданности Иван даже отвернулся от дороги и уставился на командира. Тот показал глазами в сторону лобового стекла, смотри прямо, мол, а сам продолжил:

— Я долго и вдумчиво беседовал вчера с новоиспечённым приятелем из местной полиции, и он поведал мне достаточно мелких деталей преступлений, совершённых в последний месяц в Буэнос-Айресе, чтобы я пришёл ко вполне определённым выводам, а именно: во всех убийствах прослеживается одинаковый почерк. То есть, это вовсе не значит, что убивал всегда один и тот же человек, нет, даже напротив — можно со всей уверенностью утверждать, что убивали разных людей в городе совершенно разные люди…

— Тогда я чего-то не понимаю… Разные люди — один почерк. Так не бывает! — категорически заявил сзади Андрей. Он смахнул со лба чуб, который трепал встречный поток воздуха, ничуть не ослабляемый ветровым стеклом.

Котов рассмеялся:

— Поспешное суждение, друг мой, весьма поспешное. И непрофессиональное, кстати. Есть случаи, когда одинаковые убийства могут совершать разные люди. Для этого необходимо всего лишь одно условие. Какое?

Андрей промолчал, подыскивая правильный ответ.

Зато ответил Иван:

— По-моему, всё на поверхности. Если это профессионалы, то они проходили подготовку в одном месте. Или у одного учителя, инструктора — не важно. Я прав?

— Умница! — Котов похлопал в ладони. — Совершенно верно. Мы имеем дело не просто с профессионалами. По некоторым данным, мы столкнулись со специалистами из «Бранденбурга».

— С немцами, что ли? Ведь Бранденбург в Германии, — вставил Андрей. Котов кивнул.

— Всё верно. Только в данном случае я говорю не о городе, а о немецкой спец-команде диверсантов «Бранденбург-800», названной так по месту своей первой дислокации.

— И что это за звери? — насторожился Иван. Он старательно глядел на дорогу, а у самого засосало где-то под ложечкой. Одно дело — готовиться к операции, что-то изучать, тренироваться, совсем другое — столкнуться с этим лицом к лицу. В конце концов, нет ничего зазорного в обычном мандраже…

— Именно, что звери, — ровно произнёс Котов. — Это диверсионное подразделение было создано на базе дивизии «Эббингхауз» ещё в тридцатые годы. В её составе были тогда только этнические немцы, ранее проживавшие на территории Польши. Они прекрасно знали польский язык, традиции и обычаи своей страны. Суть действий «Эбингхауза» была в том, чтобы переодетые в польскую форму её бойцы, перемещаясь по тылам польской армии, сеяли неразбериху и хаос, захватывали или уничтожали важные инфраструктурные объекты: склады, железнодорожные станции, мосты через реки. Это в значительной степени помогло немцам без особых усилий захватить Польшу в 39-м году.

— Очуметь, — пробормотал Андрей, ёжась… — А дальше что с этой дивизией?