200 И с ним шел Палемоний, сын Лерна, из Олена града Был он сыном Гефеста, а сыном Лерна лишь звался. Как отец, был он хром, но никто не решился бы слабым Или трусом его обозвать, сколь был он достоин Прочих героев, к вящей славе Эсонова сына.205 А из Фокиды явился* Ифит, сын Орнитиада Навбола. Гостеприимцем тот был Ясону во время, Как герой в Дельфы пришел вопросить о плаванье бога. Там Ифит под кров и в дом свой принял Ясона. Прибыли также и Зет* с Калаидом, два сына Борея.210 Некогда их родила Орифия, дочь Эрехфея, В Фракии дальней, холодной, куда Борей фракиец В вихре ее умчал, из страны Кекропов похитив, Где на Илисских брегах кружилась она в хороводе. Деву принес он к горе Сарпедонской, святыне фракийцев,215 И близ потоков реки Эригина сделал супругой, Темною тучей окутав ее, словно брачным покровом. Темные крылья у их сыновей по обеим лодыжкам. Их колебля, несутся они — просто чудо увидеть! А по крыльям сверху чешуйки блестят золотые.220 Вниз с макушки голов по затылку и шее их кудри Черные, длинные вьются, гонимы дыханием ветра. Даже Акаст*, могучего Пелия сын, не пытался В доме отца своего хотя бы немного помедлить. С ним и Арг собрался, богини Афины помощник.225 Не пожелали они отстать от общего дела. * * * Столько собралось мужей, соратников в деле Ясона. Окрест живущие люди всем доблестным дали героям Славное имя минийцев. Ведь большая часть из пришедших И самых лучших гордились, что род их ведется от крови230 Миниевых дочерей. А Ясонова мать Алкимеда Минию внучкой слыла, рожденной от дщери Климены. После того как слуги все приготовить успели, Чем снаряжают корабль, уже готовый к отплытью, Надобность если придет для кого пуститься по морю,235 Прямо герои пошли* к кораблю через город туда, где Расстилается мирный берег Пагас Магнесийских. Их окружая, спешила толпа. Они в ней сверкали Словно звезды меж туч, и каждый, в толпе озирая Шедших в доспехах с оружием, так восклицал, размышляя:240 «Зевс владыка! Что Пелий задумал? Куда же он столько Мощных героев и сильных шлет из страны Пан ахейской? Лютым огнем они тотчас спалят у Эета чертоги, Если руна золотого он им добровольно не выдаст. Неизбежен их путь, а труд да не будет бесцельным!»245 Так здесь и там говорили повсюду. А женщины руки Не уставали к небу вздымать, умоляя бессмертных, Чтобы опасный закончился путь возвращеньем желанным. И обращались одна к другой с причитанием слезным: «Бедная ты, Алкимеда! Все же к тебе, хоть и поздно,