Ариадна

– С чего тебе было враждовать с царем Крита или афинским царевичем? – спросила я. – Они тебя не оскорбляли. Тесей привез меня сюда и оставил, а ты нашел, так, может, тебе стоит благодарить его. – Я рассмеялась. Будто кто-то другой говорил эти слова. – Но Персей… Персей твой младший брат. Ты прав, он должен с тобой считаться. И кому же его наказывать, как не тебе?

На самом деле я так не думала. Меня не волновало, что Персей запрещает поклоняться Дионису. Пусть бы аргосские козлики жили себе спокойно. Однако Дионис мог присмирить Персея, а это мне уже нравилось. Если бы мой муж отнял у Персея этот отвратительный щит, может, чудовищная дева наконец смогла бы перевести дух…

Он сплел свои пальцы с моими. Когда Дионис улыбался, все как будто опять становилось на свои места.

– А не отправиться ли нам вместе на приключения, в Аргос? – предложил он. Глаза его лучились былым весельем. – Ты говорила, что хотела бы сопровождать меня – сейчас самое время. Покажем Персею, чего он лишает свой народ, запрещая мои обряды.

Я не стала спрашивать, как именно покажем. Но согласилась все равно. Так могу ли отрицать, что тоже в ответе за сделанное им?

Той ночью по Наксосу прокатилась буря. Небо заволокли грозные серые тучи, и Эол напустил на наш остров яростные ветра, которые ломали кипарисы и виноградники, сгибали даже могучие горные дубы, и те валились, расщепляясь с оглушительным треском. Прерывистые молнии вспыхивали ослепительными белыми полосами, гром рычал, как хищный зверь.

Мы с детьми обложились мягкими подушками, и я, покрепче прижав к себе сыновей, рассказывала им обо всем на свете. О добрых нимфах горы Ниса, вырастивших их отца. О полчищах диких, вольных амазонок, которые способны нацеливать стрелы с убийственной точностью, даже сидя на спине вставшего на дыбы коня, а в искусстве метания копья не знают себе равных. И наконец, несмотря на грохот дождя, неустанно колотившего в каменные стены, они заснули. Осмелившись отпустить наконец маленькие тельца и высвободить руки, я подкралась к окну, из которого так часто наблюдала за дионисийской процессией, направлявшейся в горы. Но нынче ночью менады не ходили по Наксосу. На поляне никого не было. Одни только деревья и буря.

Я, конечно, задавалась вопросом, что Дионис собирается делать в Аргосе, но, признаюсь, размышляла об этом праздно и неопределенно. Наверное, каким-то образом проявит свою силу, чтобы доказать превосходство над неподатливым, упрямым братом. Но как именно проявит, я не могла представить в точности. Ведь так поступали обычно другие олимпийцы – боги, которых Дионис всегда презирал. А как он сам это сделает, я не понимала.

К утру буря выдохлась.

Проснувшись, мы позавтракали фигами с медом под слабыми лучами солнца и пошли гулять по берегу, всей грудью вдыхая свежий воздух, промытый, сверкающий. Прекрасный выдался день для плавания.

Дети тревожились: опять я собралась их покинуть, на этот раз еще и вместе с отцом. Привыкли, что мать всегда с ними. Я даже Тавропола не взяла, сколь ни мучительно было оставлять его, – препоручила заботам бдительных менад, любивших его тоже, ведь он все-таки уже подрос и мог обойтись без меня. Я не знала, чего ожидать, и не могла допустить, чтобы хоть кто-то из детей стал свидетелем какого-нибудь кошмарного зрелища – вроде разорванных в клочья козлят.

– Не волнуйтесь, о вас прекрасно позаботятся, – уверяла я сыновей, а Дионис качал их на руках, целовал и нарекал отважными хранителями Наксоса на время нашего отсутствия.

Они наблюдали с берега, как мы отплываем, вместе с немногими остающимися менадами. Все прочие отправились с нами. Тяжелый плющ свешивался с мачты огромными гребнями, а белые гребни волн сверкали на солнце. Дионис вложил ладонь в мою руку. Мы отбывали в Аргос, и впервые после смерти Федры во мне зажглась лучина надежды.

Глава 38

Впервые увидев полуостров Пелопоннес, я воодушевилась. Роковое путешествие в Афины ослабило мою зародившуюся было тягу к странствиям, и все же приятно было оказаться в новом месте, никак со мной не связанном. Не запятнанном моей семьей и несчастьями, за нами тянувшимися.

Мы не направились сразу в город. Царского приема нам бы там не оказали, ждать этого не следовало. А бросили якорь в тихой бухте, на которую глядели одни лишь горы.

– Мы что, пешком отсюда пойдем? – удивленно спросила я Диониса.

Он улыбнулся.

– Явимся скромными путниками. Не хочу поражать брата, представая во всем своем божественном блеске, – пока не хочу. Вопреки ожиданиям, он человек с простым вкусом, хоть и царь.

Хорошо было на просторе, воздух пах свежей листвой и солью.

– И ты всегда так путешествуешь? – спросила я. – Не ездишь в колесницах, не летаешь на крыльях?

Он пожал плечами.

– Бывает. Но лучший способ мир повидать – ходить пешком. Боги, предпочитающие молнией носиться по небесам или рысью скакать в зверином обличье, многое упускают. А я люблю узнать всякую местность, понять ее особенности. Забрось меня с завязанными глазами в дюжину разных мест, и я наверняка смогу определить, где оказался, – по одному лишь дуновению ветерка.