Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

В этот день Ариэль Шарон мобилизовал все силы своего лагеря, чтобы провести как можно больше его представителей в Кнессет. По разработанному им совместно с «форумом фермы» плану, в первую семерку должен был войти сам Шарон и наиболее видный представитель его лагеря депутат Кнессета Давид Маген.

Во вторую семерку должны были прорваться Исраэль Кац, Гидеон Гадот и мэр Мигдаль ха-Эмека Шауль Амор. В третью — Эли Ландау из «форума фермы».

Первый тур выборов завершился для «лагеря Шарона» крайне удачно: Давид Леви получил второе место в списке, сам Шарон — третье, Моше Аренс — четвертое, а за ним уже следовали Моше Кацав, Биньямин Нетаниягу, Давид Маген и Бени Бегин.

Арик торжествовал победу, но, как вскоре выяснилось, это была последняя победа его лагеря на выборах. Ни Кац, ни Гадот, ни Амор во вторую семерку не попали. Тогда Шарон принял решение сконцентрировать голоса и ввести в третью семерку только Каца и Гадота, выведя из игры Шауля Амора. Вызвав его к себе, Арик велел Амору вычеркнуть свою кандидатуру из списка претендентов на 16–22 места. «Ничего, ты все равно станешь депутатом Кнессета!» — успокоил его Арик.

Однако Амор никогда не предпринимал никаких шагов, не посоветовавшись со своей женой Сюзи, а та велела ему указания Шарона не выполнять. В результате ни один из кандидатов «лагеря Шарона» не вошел и в третью семерку.

Это означало, что Шарон и его лагерь потерпели на внутрипартийных выборах полное поражение. Вдобавок ко всему у Шарона испортились отношения с Шаулем Амором, а терять из круга своих сторонников мэра такого крупного город как Мигдаль ха-Эмек было никак нельзя. В поисках выхода, по совету «форума фермы» Шарон в беседе с Амором свалил все происшедшее на Исраэля Каца — дескать, это Кац, будучи озабочен собственной карьерой, посоветовал ему вывести Амора из списка претендентов на вход в третью «семерку». С Амором после этого у Шарона отношения восстановились, но вот с Кацем «почему-то» испортились. Это, впрочем, не особенно огорчило Шарона — «форум фермы» давно считал, что от Каца надо избавиться, так как он уже сделал все, что мог и теперь превращался в «балласт».

Между тем, Ицхак Шамир, стремясь закрепить достигнутый успех, произвел полное слияние «Херута» с другой составляющей партии «Ликуд» — Либеральной партией. Так, накануне выборов 1988 года «Ликуд», наконец, действительно превратился в единую партию. Это еще больше ослабило позиции «лагеря Шарона» и единственное, чем ему оставалось утешаться — так это тем, что он остался на своем посту председателя Центра партии. Уже единого Центра единой партии «Ликуд», в который теперь входило свыше 3000 человек.

Глава 11. Месть второгодника

Очередные выборы в Кнессет состоялись 1 ноября 1988 года.

Так как до последнего дня выборов у власти стояло правительство национального единства, то и предвыборная кампания получилась спокойной. То есть, конечно, относительно спокойной — тон в ней задавали новые правые партии, отражавшие недовольство определенных кругов израильского общества тем, что правительство никак не может справиться с интифадой и, более того — пытается заигрывать с арабами.

Ариэль Шарон попросил у Ицхака Шамира предоставить ему должность главы предвыборного штаба «Ликуда», но ему в этом было отказано. Шарон предложил возглавить штаб пропаганды — и снова получил отказ. Всем свои поведением Шамир показывал, что не желает, чтобы Шарон сколь-нибудь активно участвовал в предвыборной кампании и рекомендует ему держаться от нее подальше. Сам Шарон связывал это с тем, что Шамир продолжает видеть в нем опасного соперника, но теперь он явно себе льстил: позиции Шамира в партии были в тот момент сильны как никогда. Все объяснялось проще: основная борьба между «Маарахом» и «Ликудом» шла за голоса тех избирателей, которые колебались в своем выборе между двумя главными партиями. Шамир опасался, что фигура Арика, ставшего символом израильского милитаризма и силовых решений, отпугнет этих избирателей и заставит их отдать голоса левому «Маараху». Вот почему, с его точки зрения, лучшее, что мог сделать Шарон в период предвыборной кампании — это молчать.

Но как раз молчать Шарон не собирался, да и никогда не умел. В сентябре 1988 года он дал откровенно хвастливое интервью газете «Ха-Арец». Отвечая на вопрос журналиста, какой пост он бы хотел занять в будущем правительстве в случае победы «Ликуда», честно признался: «Я думаю, что мое высокое место в предвыборном списке позволяет мне претендовать на любой пост. Пост министра финансов чрезвычайно труден и ответственен, но если мне поручат возглавить это министерство, я справлюсь. Пост министра иностранных дел тоже весьма интересен и, думаю, я бы смог стать прекрасным министром иностранных дел. И все же меня больше всего привлекает пост министра обороны — он, на мой взгляд, является сейчас самым важным и ответственным».