Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

Драматические перемены происходили в те дни не только в партии «Ликуд» и в Кнессете, но и в канцелярии премьер-министра. Еще в 2001 году уволился с должности административного директора канцелярии премьера назначенный Шароном на этот пост Рафи Пелед и на его место был назначен Авигдор Ицхаки. Затем заявления об уходе подали советник по экономическим вопросам Габи Фишман, политический советник Эйтан Бен-Цур, начальник отдела пропаганды Йоси Галь…

Все эти люди на протяжении многих лет бок о бок работали с Шароном, приложили немало усилий для его прихода к власти, входили в круг его самых верных соратников и решение об отставке было для каждого из них болезненным, но, увы, вынужденным шагом. Самим своим уходом они выражали свое возмущение попытками старшего сына Ариэля Шарона Омри контролировать всю работу канцелярии своего отца, каждый шаг его сотрудников и диктовать им, что именно они должны делать и что именно советовать премьер-министру.

После ухода всех перечисленных выше фигур, власть в канцелярии премьера попытался взять ее официальный начальник Ури Шани. Шани начал с того, что отучил старых армейских друзей Шарона звонить ему только для того, чтобы справиться, как у него идут дела — он объяснил им, что премьер слишком занят, чтобы тратить время на подобные разговоры. В результате Шарон растерял свой привычный круг общения вне работы — и это стало еще одной его платой за власть. Далее Ури Шани построил работу канцелярии так, что все телефонные звонки, включая звонки от министров и начальников спецслужб, проходили сначала через него и только в том случае, если он считал нужным соединить звонившего с премьером, тот получал право на беседу. При этом абсолютно все телефонные разговоры премьер-министра записывались на магнитофон. Сделано это было с ведома и одобрения самого Шарона — по его мнению, таким образом можно было избежать последующих расхождений в версиях о достигнутых в ходе беседы договоренностей, да и когда человек знает, что весь его разговор записывается на пленку, он ведет его несколько иначе, тщательно подбирая слова и выражения.

Ури Шани же окончательно закрепил излюбленный способ общения Шарона со своим окружением — с помощью записок на небольших квадратных карточках. Многие из тех, кому доводилось встречаться с Шароном, помнят, как посреди беседы возникал все тот же Ури Шани или одна из секретарш его канцелярии, и передавала ему записку. Шарон пробегал по ней глазами и затем кивком головы давал понять, что ему все ясно. Нередко, читая очередную такую записку, он хмурился, или, наоборот, улыбался, и его собеседник был уверен, что в записке идет речь о крайне важных государственных вопросах. Однако на самом деле это было далеко не всегда так: порой в такой записке Шарону сообщали о том, что только что у него на ферме родился теленок или что на вечер для него сняли кабинет в хорошем ресторане…

Если Ури Шани желал что-то сообщить премьер-министру лично, он очень близко наклонялся к нему с правой стороны и шептал в самое ухо. В связи с этим среди журналистов было долго распространено мнение, что Ури Шани является самым близким к Шарону человеком, посвящен во все его тайны и обладает на него колоссальным влиянием. Отчасти это было верно, но только отчасти. Полная правда заключалась в том, что в результате полученной им еще в 50-х годах контузии Шарон оглох на левое ухо, но избегал пользоваться прибором для слабослышащих, так как опасался, что это повредит его имиджу.

Но и положение Ури Шани, этого самого верного оруженосца Ариэля Шарона, было в канцелярии премьер-министра отнюдь не таким прочным, как казалось. В действительности на протяжении всех первых полутора лет пребывания Шарона у власти Ури Шани пришлось вести непрерывную борьбу с тем же Омри Шароном за право распоряжаться всем происходящим в канцелярии премьера. Борьба эта была тем более жесткой, что Омри, как и Ури Шани, намеревался баллотироваться в Кнессет следующего созыва, и понимал, что в случае, если Шани приобретет слишком большое влияние в политических кулуарах, то может стать для него опасным соперником.

Эта неизвестная остальному Израилю «война за доступ к телу премьер-министра», как в шутку называли ее между собой журналисты, завершилась в конце мая 2002 года, когда Ури Шани неожиданно для всех (то есть, естественно, для тех, кто не знал о ситуации в канцелярии премьера) подал в отставку. Омри Шарон понимал, что если он официально займет пост начальника канцелярии премьера, то это будет уже слишком, и потому охотно согласился продолжать играть роль «серого кардинала», но теперь уже безраздельно правя канцелярией своего отца и решая вместе с ним, а подчас и за него, все важнейшие государственные вопросы, а также вопросы раздачи престижных, высокооплачиваемых должностей и, соответственно, смещения с них тех, кто ему был неугоден.

Официальным же начальником канцелярии премьер-министра стал давний друг Ариэля Шарона, его личный адвокат и член «форума фермы» Дов Вайсглас.