Архат

Лука ощущал себя мучительно, словно оказался в аду. Осознание своего бессилия и полной беспомощности оставило в душе след глухого отчаяния. Утраченное чувство безопасности дало повод нашептывать внутреннему голосу, что этот мир совсем не доброе место, а люди в нем подобны хищным животным готовым в любую секунду наброситься и растерзать того, кто слабей и беззащитней.

Годами подавляемая злоба и гнев от воспоминания рвались наружу. Тело охватил жар. Острая боль пронизывала все его существо: кости, мышцы, суставы, нервы. Не в силах превозмочь ее Лука открыл глаза. Его переполняло желание поделиться увиденным со стариком, чтобы узнать его мнение. Он застал его на кухне за приготовлением обеда.

– Теперь я знаю, что создавало беды всю мою жизнь, начиная с детских лет…

– Ты что здесь делаешь? – строго перебил старик, глядя на него с упреком.

– Я отыскал в своем подсознании случай, повторяющийся раз за разом в моей жизни.

– Сейчас это не имеет значения. Мы здесь разгоняем тучи, поэтому послушай моего совета и продолжай наблюдать за ощущениями.

Лука резко повернулся спиной к старику и, обидевшись, вышел. Он расстроился, что старик не проявил никакого интереса к его воспоминанию. Остаток дня он провел, отслеживая ощущения в теле, преодолевая навалившуюся сонливость.

IX

Ночью Лука проснулся от того, что ему показалось, будто он услышал знакомый смех. За окном уже светило солнце, а небо устилало северное сияние.

– Почему старик не ударил в колокол? – подумал он про себя.

Выходя на улицу, он испытывал необычайную легкость. Тело было, словно невесомым и на мгновенье Луке показалось, что он не идет, а летит. У колодца вновь раздался смех прямо над его головой. Он посмотрел вверх и увидел парящего в воздухе Марка.

– Наша спящая красавица, наконец, то проснулась! – засмеялся подлетевший к нему Ян.

– Это ты его разбудил тем, что ржешь, как конь. Всех птиц распугал, – со смехом отвечал Марк.

– Нет, – вмешался в разговор Лука.

– Что нет? – удивились друзья.

– Вы оба ржете как лошади, – твердо сказал Лука, и все засмеялись.

– Полетели! – громко сказал Марк, воспарив ввысь.

– Я не умею.

– Это ерунда. Нужно – всего лишь захотеть.

Усилиями мысли его ступни оторвались от земли и вопреки законам физики Лука оказался в воздухе рядом с друзьями.

– Ну, просто же…

– Не думал, что небо такое теплое, – тихо произнес Лука, на что его друзья покатились со смеху.

Лука начал делать зигзаги в небе, рассекая по нему, он наслаждался ощущением полета.

– У тебя долго уже не было женщины? – спросил Марк, поравнявшись с ним рядом.

– А ты хочешь предложить ему, что-то неприличное?! – громко засмеялся Ян, подлетев к ним сзади.

– Наверху я слышал, что воздержание это ключ к гениальности и прямой путь на небеса, – ответил невозмутимо Марк.

– Есть пример?

– Ганди воздерживался и много достиг, как на земле, так и на небе.

– Гитлер тоже воздерживался, – заметил Лука – кстати, Ганди написал ему два письма и оба начинались со слов «мой дорогой друг…»

– «Лучше бы ты трахался»! – перебил Ян и все трое залились хохотом.

От смеха у Луки потекли слезы.

Они подлетели к центру сияния. Лука хотел его разглядеть, но не мог. Оно излучало ярко белый свет и ослепляло его.

Марк с Яном остановились, их лица приняли серьезное выражение.

– Нам пора, – сказал Марк с долей грусти в голосе.

– Ну, так полетели! – задорно отозвался Лука.

– Куда?! Тебе еще рано, – ответил Марк и все трое опять закатились смехом.

– Еще увидимся… – сказали по очереди друзья, обнимая его на прощанье.

– Помни о воздержании! – выкрикнул Ян, когда они летели вдалеке от него и все снова засмеялись.

Лука открыл глаза продолжая смеяться, все лицо было в слезах. За окном стояла кромешная темнота. Подойдя к колодцу, он в завороженном исступлении смотрел на небо, пока не услышал удар колокола.

Из-за большей расслабленности наблюдения стали глубже и напряжение отступило. Внимание непринужденно скользило вверх и вниз, отмечая все ощущения в теле. Мыслей стало меньше, фантазии растворились и только время от времени, внимание отвлекалось постройкой планов на будущее.

Вечером прозвучал колокол, Лука распрямил затекшие ноги и непривычную тишину нарушил мягкий голос старика.

– Как ты ощущаешь себя? – поинтересовался он.

– Напряжение спало и мне стало намного легче концентрироваться.

– Хорошо, – сказал старик и развернулся, чтобы уйти.

– Почему вчера Вы сказали, что мои воспоминания не имеют никакого значения? Что тогда имеет? – окликнул его Лука.