Археология, история и архивное дело России в переписке профессора Д.Я. Самоквасова (1843–1911)

За разными делами не собрался я до сих пор поблагодарить Вас за сведения, доставленные Вами о предметах вооружения из Чёрной могилы и Гульбища, в последнем письме Вашем, из которого вместе с тем узнал, что предметы эти ныне приведены в порядок и, следовательно, ими возможно будет воспользоваться для моего издания.

К сожалению, мне не придётся быть в Москве ранее будущего лета, чтобы ещё раз осмотреть эти высокоинтереснейшие вещи в подробности и порешить, как сделать с них рисунки, а также не удастся и повидаться с Вами ранее, почему уйдёт много времени. Кроме того, в виду реставрации шлемов из кусков, фотографические снимки с тех же шлемов приобретают ещё более важное документальное значение, как сделанные ещё до разрушения оригиналов, почему всё это, вместе взятое, может служить извинением моей новой просьбы – разрешить мне ознакомиться и воспользоваться имеющимися у Вас фотографиями раскопок Чёрной могилы и Гульбища. Мне бы крайне хотелось получить с них копии теперь же, конечно, в том случае, если бы я мог рассчитывать на Ваше содействие и любезное разрешение ими воспользоваться, но как сделать это? Самое удобное, конечно, было бы, если бы эти фотографии получить хоть на короткое время сюда в Петербург, чтобы рассмотреть их и [решить,] с которых нужно то снять копии; но не знаю, в какой степени могу я рассчитывать на Ваше ко мне доверие, чтобы просить о высылке Ваших оригиналов на моё имя под полную мою ответственность; могу только сказать, что я бы их не выпустил даже из своих рук и снимки велел бы делать в своём присутствии, не оставляя их фотографу, а затем сейчас же выслал бы оригиналы обратно.

Другой способ – это снять копии в Москве; [но] это значит отягощать Вас лично, если не расходами (которые я, конечно, беру на себя), то лишними хлопотами. Тем не менее если бы Вы сочли невозможным выслать Ваши фотографии сюда, то другого средства нет, как бить Вам челом о снятии копий в Москве, о чём низко и кланяюсь. Мне, конечно, важны те Ваши фотографии, на которых помещены самые находки, напр.[имер], снимок с могилы Гульбище, в котором, как Вы писали, хорошо видны шлем, меч, щит и проч.[ее], а таковых ведь у Вас один или два, не более. Кроме того, желательно бы получить и самые стёкла, т. е. негативы, которыми можно было бы воспользоваться для будущего издания, а фотографии не в уменьшенном виде. Итак, многоуважаемый Димитрий Яковлевич, приношу Вам самую горячую просьбу не отказать в Вашей любезной помощи и благосклонном содействии. Будьте добры, сообщите, какие именно снимки имеются у Вас; разрешаете ли Вы вообще воспользоваться этими материалами для издания и в случае Вашего согласия – каким способом можно осуществить мои неумеренные желания. Вы сами хорошо знаете, какую научную ценность представляют Ваши раскопки, и потому уповаю, что не осудите меня за надоедливость. Что касается расходов, то, вер.[оятно], они не будут особенно велики и, д.[олжно] б.[ыть], Вы даже можете определить их, чтобы я мог выслать, что понадобится, если Вы не решитесь доверить мне фотографии на несколько дней для снятия копий здесь в Петербурге.

Буду поджидать Вашего ответа и остаюсь душевно преданный и готовый к услугам Вашим —

Н. Бранденбург.

ОПИ ГИМ. Ф. 104. Оп. 1. Д. 26. Л. 96–98.

Писарская копия.

4

Н. Е. Бранденбург – Д. Я. Самоквасову

21 ноября 1898 г.

Санкт-Петербург – Москва.

Милостивый государь Димитрий Яковлевич!

Вчера получил я Вашу посылку с фотографиями и приношу глубочайшую мою признательность за великую любезность исполнения моей просьбы, а так как Вы этими снимками, конечно, дорожите, то считаю нужным Вас и уведомить, что посылка дошла в полной целости. До известной степени полезной оказывается, как Вы и сами писали, лишь одна из фотографий (именно с вещами), тем более что на ней можно немного рассмотреть и бронзовые щиты, почему я с неё сниму копию, как только представится возможность (у нас совсем темно с утра до вечера, вот уже несколько дней, так что в полдень едва можно прочесть газету) и немедленно вышлю все фотографии обратно.

Не сохранилось ли у Вас каких-либо личных впечатлений относительно щита; быть может, что-нибудь можно было ещё заметить, когда он находился in situ;[180] пока я знаю только, что он, по-видимому, был круглый, но, может быть, были ещё какие-либо следы, например, дерева или украшений при нём же? Не было ли что-нибудь заметно относительно его конструкции, величины и прочего? Всякое указание в этом отношении крайне интересно и только одному Вам известно. Не могла ли сохраниться лишь центральная основа щита, т. е. не был ли последний формы? Со шлемов, конечно, придётся снять новые рисунки, так как на фотографиях они едва ли выйдут отчётливо, но ещё не знаю, как это устроить.

Ещё раз кланяюсь в пояс.

Преданный Вам и готовый к услугам —

Н. Бранденбург.

ОПИ ГИМ. Ф. 104. Оп. 1. Д. 26. Л. 100.

Писарская копия.

5