Археология русского интернета. Телепатия, телемосты и другие техноутопии холодной войны

Александр Малиновский-младший, очевидно, прикладывал серьезные усилия для популяризации идей отца, в том числе для публикации его книг, но также и для распространения его текстов среди коллег-кибернетиков. В фондах музея математика и важного деятеля советской кибернетики Ляпунова сохранилось два его письма. В первом, датированном 1961 годом, Малиновский обещает прислать Ляпунову “некоторые материалы о Тектологии”, очевидно, уже обсуждавшиеся ранее. Во втором письме 1965 года Малиновский сообщает о своем участии в подготовке к переизданию “Тектологии” Богданова: “Кроме того, появилось еще два дела, от которых я не могу уклониться, оба касаются моего отца. Одно – хотят издавать Гастева и др[угих] классиков по вопросам организации (Секция организации Совета по кибернетике), в том числе – и Тектологию («Всеобщую организационную науку») отца. Меня привлекли к работе секции. Я был только два раза, вероятно, выступлю в феврале с докладом (хотя отсюда меня не хотят пускать). Но основное – помочь с подготовкой издания. Второе дело – хотели ставить фильм («Сквозь ледяную мглу») о 1906–1907 годах, где совершенно извращают отношение Ленина к Богданову (которое до 1908 г. реально было очень хорошим). Пришлось вмешаться, но, кажется, и без вмешательства (моего) здесь всё приведут теперь в порядок”[40].

Существуют и еще более ранние свидетельства о том, что тексты Богданова были известны советским писателям и ученым. В середине 1950-х Александр Малиновский беседовал с палеонтологом и писателем-фантастом Иваном Ефремовым, который признался, что хорошо знает и ценит работы его отца. Это свидетельство было записано и опубликовано уже в 1990-е, в книге биолога, философа и популяризатора кибернетики Виктора Ягодинского “Марсианин, заброшенный на Землю. О А. Богданове (1873–1928) и его утопиях”[41]. И хотя Ефремов и не имел прямого отношения к теории управления и проектированию компьютерных сетей, он был яркой фигурой эпохи кибернетики и во многом продолжал идеи Богданова, описывая информационное общество на других планетах. В социалистической утопии 1957 года “Туманность Андромеды” Ефремов создает систему коммуникации, которую сегодня принято считать одним из самых точных прогнозов интернета[42]. А его роман 1963 года “Лезвие бритвы” посвящен новым подходам к управлению обществом подлинного социализма и созданию нового человека. В том числе один из героев изучает скрытые возможности человеческого мозга (подробнее о связи кибернетики и парапсихологии см. в главе 2).

В конце 1960-х – начале 1970-х “всеобщую организационную науку” тектологию Богданова и его роман “Красная звезда” впервые после его смерти начали обсуждать публично. В 1971 году в журнале “Химия и жизнь”, где часто публиковались фрагменты и обзоры научной фантастики, появляется короткая, всего на полторы страницы, рецензия на роман. Ее автор – Всеволод Ревич, писатель-фантаст, один из первых литературных критиков, писавших о научной фантастике, и человек, вернувший Богданова читателю позднесоветского периода. Ревич фокусируется на научных предвидениях Богданова, которые он изложил в описаниях марсианской жизни: помимо переливания крови, двигателей на ядерном топливе и синтетических тканей автора восхищают “вычислительные машины”, которые марсиане используют для статистики труда. “Вычислительные машины в 1908 году! – пишет Ревич. – Не берусь утверждать, что аппараты, описанные Богдановым, были электронно-вычислительными, но это, скорее всего, первое в мировой литературе предвидение века кибернетики – «изобретение» устройства, которое мгновенно перерабатывает огромное количество непрерывно поступающей информации и так же непрерывно выдает сведения, скажем, об избытке или недостатке рабочей силы в тех или иных отраслях промышленности”[43]. Это описание той самой системы учета труда и производства, разработанной Богдановым и фантастически похожей на уже существующий в 1971 году проект ОГАС.

Чуть раньше и в связи с изданием переводов Норберта Винера в советской научной литературе появляется несколько упоминаний “всеобщей организационной науки” Богданова, которая виделась авторам непосредственным предшественником теории систем и кибернетики. С этого момента волна интереса к Богданову растет и исследователи задаются вопросом, были ли автор теории систем Людвиг фон Берталанфи, а также Норберт Винер знакомы с работами Богданова и существует ли непосредственная связь между их текстами[44]. Например, биолог Армен Тахтаджян дает определенный положительный ответ, ссылаясь на свою личную переписку с Берталанфи: в одном из писем тот признался, что читал работы Богданова, изданные в Германии. Как и другие авторы конца 1960-х – начала 1970-х, Тахтаджян фантазирует о возможном движении идей: от Богданова через Берталанфи к Винеру и обратно в советскую кибернетику.