Археология русского интернета. Телепатия, телемосты и другие техноутопии холодной войны

Прошло всего четыре года. Генеральным секретарем стал Михаил Горбачев, наступила перестройка, вышел закон о кооперативах (то есть гражданам СССР разрешили заниматься бизнесом), и жители двух стран начали общаться друг с другом по электронной почте и во время профессиональных телеконференций. В 1988 году в Москву приехал Джон Дрейпер. Вряд ли пригласившая его советская сторона знала, что имеет дело с прославленным взломщиком телефонных сетей, отсидевшим тюремный срок, – скорее всего, его воспринимали как создателя модема для компании Apple. В Москве Дрейпер перезнакомился со всем программистским сообществом и был так впечатлен сходством образа жизни советских и американских хакеров, а также уровнем профессиональных навыков, что решил всячески содействовать и помогать их общению друг с другом.

По возвращении в Калифорнию Дрейпер опубликовал в Юзнете сообщение: “Я только что вернулся из Советского Союза… Прямо сейчас там происходят удивительные изменения. Это не обычные разглагольствования о гласности и перестройке, это нечто большее. Я так вдохновлен результатами поездки, что собираюсь написать об этом подробнее. Множество мифов о Советском Союзе, включая разные мелочи о стиле жизни советских хакеров, который очень похож на наш, оказались разрушены”[254]. В его длинном письме содержался список возможных тем, которые Дрейпер предлагал обсудить пользователям Юзнета. Например, перспективы бизнеса с советскими пользователями, а также подключение их к Юзнету: “Кто-нибудь здесь, в Сети, хочет добавить советские сайты? Я могу придумать сотни причин, почему это нужно сделать. Не говоря уже о том, что это помогло бы установить мир во всем мире”, – писал Дрейпер.

Неожиданно для него самого это предложение вызвало вал комментариев. Технический, казалось бы, вопрос о подключении советских программистов к интернету спровоцировал большую дискуссию – о перспективах холодной войны, тоталитаризме, демократии и значении интернета для гражданского противостояния агрессивной внешней политике правительства. Сотни сообщений под заголовками вроде “Русские идут!”[255] были отправлены в сеть. Дискуссия об СССР длилась несколько месяцев и переходила из одной новостной группы в другую, пока, наконец, в Юзнете не обнаружились первые пользователи из СССР.

Хотя уже вовсю шла перестройка, мир все же оставался биполярным. Холодная война еще не закончилась, советские граждане не могли свободно выехать из страны, спецслужбы продолжали охоту на шпионов и внутренних врагов. В то же время перелом уже произошел: Горбачев и Рейган подписали договор о ликвидации ракет средней и малой дальности, советские войска уходили из Афганистана, начались интенсивные обмены – профессиональные, научные, школьные, в СССР вышел закон о кооперации, телемосты стали любимым телевизионным шоу, а у некоторых советских граждан даже была электронная почта.

Юзнет в это время уже насчитывал десятки тысяч пользователей в США и в Западной Европе, в основном это были сотрудники университетов и крупных корпораций. Однако ни СССР, ни Восточная Европа еще не были подключены к этой сети. Более того, интернет всего 10 лет назад был государственным военным проектом, доступ к которому был серьезно ограничен. Некоторые из пользователей Юзнета продолжали работать на засекреченные учреждения, но даже те, кто не имел никакого отношения к гостайне, хорошо помнили, что сетевые технологии – это стратегическая разработка “первого мира”. Эта противоречивость интернета отразилась на дискуссии, которая последовала за сообщением Джона Дрейпера о поездке в СССР.

Первый комментарий принадлежал студенту MIT Александру Деннеру: “Не думаю, что это хорошая идея. Не думаю также, что у советских людей нет доступа к американским сетям (Арпанет и др.). Уверен, что КГБ перехватывает столько информации об интернете, сколько может. Ничего не имею против русских, но Советы – не наши друзья… А что, если случится утечка вируса из США в СССР или вирус из СССР попадет в США?” Своими страхами поделился и Дер Тайнан, иммигрант из Ирландии и программист небольшой компании Ultrasystems. Только его опасения касались уже не КГБ, а американских спецслужб, которые могли бы отслеживать контакты американских программистов с СССР: “Лично я думаю, что это хорошая идея – наладить связь с коммунистическими странами. Думаю, мы все могли бы чему-то научиться. Я бы хотел застать тот день, когда каждая страна будет подсоединена к Юзнету или его вариантам. Проблема не в том, хорошая ли эта идея, а в том, насколько это легально… Например, я разрешу Советам проникнуть в мою машину, и однажды некое американское управление сочтет это главной проблемой. Они пошлют агентов, которые конфискуют всю мою технику и лишат меня вида на жительство. Это будет мило”.